— Значит, гусей стали начинять желтыми помидорами? — спросила белая мышка.

— Нет, — ответил Габ-Габ. — Дело в том, что после войны в стране не осталось ни одного помидора. Все были пущены в ход. На следующее Рождество — а затем и на каждое — жареного гуся подавали с луком.

— Ха! — сказал Чипсайд. — Вкусная история, профессор. Раз уж без войн все равно не обойтись, эта получше многих. Это же надо — сколько пользы — полное ущелье кетчупа! Фью!

— Да, но какие потери среди овощей! — вздохнул Габ-Габ, скорбно качая головой. — Сколько помидоров погибло! Целый вид стерт с лица земли! Ужасно, ужасно!

— Не огорчайся, — сказала Чичи, подкладывая полено в огонь. — Подумай только, как замечательно, что люди повздорили не из-за кокосовых орехов.

ВЕЧЕР ЧЕТВЕРТЫЙ

Дав некоторые необходимые разъяснения, Габ-Габ приступает к своему знаменитому «Кухонному детективу»

— Прежде чем ты начнешь, профессор, — сказал Чипсайд, — может, ты нам тут набросаешь планчик. В смысле, чего там у тебя в твоей хваленой энциклопудии, кроме истории с географией?

— О, масса, масса всего, — ответил писатель. — Отдельные главы посвящены кухонным стихам, кухонной музыке, кухонным басням — «Лиса и виноград», «Пирог», «Баллада о королевском бутерброде» и так далее. Есть кухонные романы — большой раздел. Там среди прочего собраны истории о любви знаменитых кулинаров и о кулинарной жизни знаменитых героев. Затем есть глава о кухонной фантастике, но я должен предупредить, это не для всякого — требуется богатое воображение, понимаете ли, и… э-э… душа, чтобы оценить ее по достоинству, — чистая игра воображения, весьма причудливая. Такова же и глава, посвященная кухонным сказкам. О, и еще многое другое: кухонные детективы — кулинарные преступления и съедобные тайны; кухонные комедии; кухонные трагедии. Я даже начал главу «Кухонный Шекспир».

— Ну и ну! — ахнула Даб-Даб. — Сколько я в жизни видела нахалов, но такого выдающегося наглеца — первый раз! Кухонный Шекспир! Ты что, собрался его пьесы переписывать?

— М-м, не совсем, — сказал Габ-Габ. — Но, видишь ли, я подумал, что таким образом смогу поощрить стремление к знаниям молодых людей — и особенно молодых поросят. Так мало делается, чтобы привлечь поросят к какой бы то ни было учебе. Даже теперь, хотя существует Поросячья азбука Доктора Дулитла, они столь мало времени уделяют серьезному чтению! Без произведений Уильяма Шекспира — обратите внимание на фамилию, Шекс-пира, — немыслимо хорошее образование. И мне подумалось, что если в его пьесах будет немножко больше про еду — я просто заменю тут словечко, там другое — то я смогу привить юному поколению вкус к хорошим книгам.

— Знал я одного козла, который ел книги, — заметил Чипсайд. — Только вкус у него был так себе. Он больше любил дешевые газетки. Почитай-ка нам своего нового Шекспира, хрюшка.

— Ну, я еще немного успел сделать, — объяснил Габ-Габ. — Прочту вам несколько цитат, чтобы вы поняли, в каком направлении я работаю. — Он полистал свои записи. — Ага, вот они. Из трагедии «Макбет»: «Да здравствует весь этот стол и Банка варенья, наш отсутствующий друг!» Как видите, изменения очень небольшие. Или вот еще. Из прекрасной романтической пьесы «Суфле и Джульетта»: «Суфле-о, о зачем же ты Суфле-о!.