Первый выстрел в парнишку у пулемета. Да, молодой. Да, очень даже может растеряться, и сейчас ведет себя, как лопух, поднявшись в полный рост. Но пулемет – это всегда серьезно. А пулемет на доминирующей позиции и подавно. Поэтому птичка прицела замерла на лбу рыжего. Хлоп-п! Панорама дернулась, и парнишка тут же пропал. Клац! Клац! Новый патрон в патроннике.

Прошло не больше пары секунд, а обстановка уже кардинально изменилась. Едва только пулеметчик получил свой гостинец, как тут же ударил короткими очередями Битум. Первой же двойкой он снял самого старшего из наемников, переломившегося вдвое и сунувшегося в траву. Правильно, в первую очередь нужно выключать самых опасных. Хм. И, пожалуй, следующий на очереди купец. Вон как четко двигается и давит злыми короткими двойками Битума, заставив его замолчать.

Хлоп-п! Время, чтобы взять точный прицел, у Бекеша было. Даром, что ли, пользует бесшумный «маузер». Его позицию и вообще присутствие обороняющиеся еще не просекли. Купец смешно раскинул руки и завалился на бок. Вот так и лежи, дружочек.

Где там еще один наемник? Ага. Вот он. Укрылся за колесом прицепа. Ч-че-орт! Просек все же, где затаился снайпер! Пули прошелестели прямо над головой, сбивая листву и ветки. Перекат в сторону. П-падла! Сбитые ветки шиповника впились в руки. Ну не любил Бекеш пользоваться перчатками.

Следующая очередь взбила землю и срезала пару веток у основания. Это он вовремя сменил позицию! А девка? Ей не досталось? Она же за кустами. Ага. Порядок. Коль скоро думает о сохранности хабара, значит, не сомневается в том, что выйдет из передряги с прибытком. Да и как иначе-то! От численного преимущества противника ничего не осталось. Два бойца, один из которых и не боец вовсе, а так, неумеха.

Выстрел «маузера» громкий и хлесткий. Все. Замолчал автомат последнего наемника. Остался только шофер, расстреливающий магазин длинными и бестолковыми очередями, в одному ему видимую цель. То есть в белый свет как в копеечку. Вот. Замолчал. Сейчас суетливо меняет дрожащими руками магазин. И пока есть пауза, и он может слышать…

– Эй, мужик! Ты же шофер. Не боец. Брось ерундой маяться. У нас тут две снайперки, положим тебя на раз. Ты лучше ручки подними, и, слово даю, никто тебя пальцем не тронет.

– И что же, отпустите?

– Ну ты сказал, мужик. Кто же вот так запросто целых пять сотен целковых отпустит, – подпустив смешок, возразил Бекеш.

– Значит, на невольничий рынок потащите. А я вот не хочу.

– Не дури. Знаешь же, что невольников-спецов не гноят по норам. Горцы им даже семьи позволяют иметь. Ну в неволе, да. Но не на цепи, не в колодках и не с тяпкой в поле. Как был шофером, так им и останешься.

– Ч-черт с вами! – после некоторого раздумья выкрикнул Егор.

– Вот и молодца. Руки кверху и выходи. Только автомат брось так, чтобы хорошо видно было, и ручки повыше, а то дружок мой ненароком еще стрельнет.

Шофер задрал руки повыше и вышел из-за заднего колеса «КамАЗа». Дилетант чистой воды, но укрылся грамотно. Воробью его было не достать. Случайность, конечно, но вон как получилось. Опять же им прибыток. Бекеш ничуть не кривил душой, когда говорил, что пальцем не тронет шофера. Даже если бы тот подстрелил его самого, он и не подумал бы мстить. Месть вообще глупость, потому что от нее никакого навара. А пять сотен рублей серебром на земле не валяются.

Бекеш отложил карабин и перетянул из-за спины «АКСУ». У него на поясе еще и «ТТ» в кобуре. Угу. Вооружился до зубов. Но иначе никак. Да и идти пришлось не так далеко, поэтому с собой ничего, кроме оружия и фляжки с водой, нет. Приклад впечатался в плечо, и он на полусогнутых, стелящимся шагом направился к разгромленному лагерю, посреди которого стоял, задрав руки кверху, шофер.