– Мама, она бы всё равно ушла, она же влюбленная, ничего не соображает. Пусть хоть посмотрит на него. А так, знаешь, не простит ведь потом, будет тут кричать, что мы ей жизнь испортили.

– Ты права, дочка, мы же всё равно рядом.

– Ой, смотри, смотри! Из машины вышел, навстречу Машке идет. Мам, а что это? Какой то он толстый. И вроде как лысый! Вот это да! Сейчас Машка развернется и убежит. Вот тебе и Ален Делон! Мам, давай ей покричим, как будто она дома забыла что то. Ну надо же! Как ее из этой ситуации дурацкой теперь вытащить?

– Да подожди ты, что теперь кричать. Смотри, уже подошла. Что то там говорят друг другу. В машину садится. Все таки Маша у нас девочка воспитанная.

Маша пришла не поздно. Вся семья сидела за столом и в напряжении ждала Машиного возвращения. Маша начала хохотать прямо в коридоре.

– Нет, вы представляете, и он еще говорил, что ему тридцать восемь!

– А на самом деле?

– Ну явно сильно за сорок.

– Да, Машка, вот тебе и Ален Делон! Ну и куда возил? В ресторан хотя бы?

– Нет, на Ленинские горы.

– Еще и жмот. Приехал же зачем то в обед? Ну и покорми девушку обедом.

Безусловно, Оля озвучивала Машины мысли. Она тоже думала, что поедут куда нибудь поесть. Неужели она не понравилась? Только сейчас эта мысль пришла ей в голову. Сначала то мысль была другая.

Образ Евгения Евгеньевича Маша придумала себе сразу, с самого первого телефонного разговора. Ну кому может принадлежать этот голос? Одновременно бархатный и мужественный. В голосе чувствовались и сила, и спокойствие, и ирония, и ум. Маша прекрасно представляла себе обладателя такого голоса. Высокий брюнет, хорошо сложен, с тонкими интеллигентными чертами лица и мужественной улыбкой. Она бы узнала обладателя голоса из тысячи, настолько ярким был этот образ. Поэтому когда из автомобиля неловко вылез немолодой полноватый мужчина в костюме, Маша была не просто разочарована. Рухнул мир, рухнули все мечты. Маша не знала, что в тот момент отразилось на ее лице. Но, наверное, что то отразилось. Она постаралась как можно быстрее взять себя в руки, непринужденно улыбнуться и сказать несколько ничего не значащих фраз. Евгений Евгеньевич предложил поехать погулять на Ленинские горы. Во время поездки, когда Маша смотрела вперед на дорогу, слева опять раздавался тот самый голос, к которому она привыкла, в который влюбилась. Но повернув голову, она видела не мужественного красавца, а лысоватого мужчину в очках. Чувство нереальности происходившего не покидало ее, и она не чаяла скорее закончить эту прогулку, побыстрее вернуться домой и обдумать всё, что с ней произошло.

Евгений Евгеньевич, думается, понял ее состояние – человек он был немолодой и умудренный опытом. Он не наседал, не признавался в любви, не пытался форсировать отношения. Но он пытался теперь соединить в Машином понимании голос с образом. У него ничего не получилось. Маше ничего не удалось соединить в голове, на том они и расстались.

– Кошмар какой то! Ну неужели в жизни бывают такие метаморфозы?!

– В жизни, дочка, еще не то бывает. Делай выводы, учись на своих ошибках. К сожалению, чужие ошибки никому примером не становятся. Что решила? Будешь с ним встречаться?

– Еще чего! С ним даже появиться где нибудь стыдно! Хотя, конечно, жалко его, да и неудобно вроде вот так сразу человека обижать.

Последняя фраза Вере очень не понравилась. Жизненный опыт подсказывал ей, что Евгений Евгеньевич не отпустит ее дочь просто так и теперь может сыграть вот на этом Машином «вроде неудобно».

5

И ВЕРА оказалась права. Евгений Евгеньевич звонил значительно реже. Разговаривали они с Машей, тем не менее, подолгу. И опять это были разговоры о богемной жизни. Маша, правда, рассказывала об этом теперь больше со смехом.