— А чипсы здесь продают? — спросил Кёртис, показывая в сторону бара.

— Чипсы, безалкогольные напитки, коктейли, сэндвичи. Можете заказать в баре или у кого-нибудь из официантов: они внимательно следят за тем, чтобы гости у бассейна не голодали и не мучились от жажды.

Глядя, как закутанные и застегнутые на все пуговицы официанты носятся между полуголыми постояльцами, Лоуэлл вдруг не выдержал и хохотнул.

— Что тут смешного? — спросила Тэмми.

— Нет, ничего, — помотал головой Турман. — Просто у официантов вид такой, будто их из Монти Пайтона набрали.

Девушка вежливо улыбнулась:

— Что такое Монти Пайтон?

Лоуэлл покачал головой, не желая объяснять. Он старел — и ему давали это понять не подрастающие дети, не седина в волосах и не морщины в уголках губ, а безнадежно отсталые культурные ценности и осознание, что молодому поколению уже не понять его мировоззрения. Как-то раз он зашел в «Тауэр Рекордс» и рассеянно вытянул с полки диск Рави Шанкара, вспоминая, как его старший брат раз за разом слушал «Концерт для Бангладеш» и как его раздражали протяжные мотивы ситары. Утыканный серьгами продавец, расставлявший диски по полкам, сказал тогда:

— Ого, Рави Шанкар! Не знал, что он есть у нас.

— Он вам нравится? — удивился Турман.

— Я читал про него. Он отец той самой певички.

— Норы Джонс, — ответил Лоуэлл, чтобы показать, что он не совсем еще отстал от жизни.

— Верно, — продавец кивнул на диск. — Так что он там играл? Джаз?

Турман понял, что парень не знал о Рави Шанкаре ничего, кроме того, что это отец Норы Джонс. Какая-нибудь шутка по поводу ситары или индийской музыки оказалась бы для него просто непостижимой.

Мик был прав. Досадная это штука — старость.

Тэмми повела их вокруг бассейна, мимо одной из гидромассажных ванн, мимо водопада — к вытянутому, приземистому строению в стиле Санта-Фе, обращенному к склону горы, в отличие от остальных зданий комплекса, расположенных у подножия холма и окнами обращенных на пустыню. Они прошли внутрь. Сразу у входа располагалась стойка метрдотеля, а по центру просторного зала стояли круглые столики, накрытые белыми скатертями. Вдоль окон, выходивших на бассейн, и в застекленных нишах с видом на каменистый склон стояли плюшевые, удобные на вид диваны.

— А это «Кактусовый зал», наш пятизвездочный ресторан. Недавно канал «Фуд Нетворк» присудил ему титул лучшего на Западе. Он специализируется на изысканной юго-западной кухне, — продолжила экскурсию Тэмми. — Наш шеф-повар Роланд Акунья выиграл множеств наград и учился у Бобби Флая в Нью-Йорке. Это удивительный человек, и мы рады, что он работает у нас. Каждую субботу он проводит утром гастрономические шоу за пятым корпусом — это, между прочим, ваш корпус. Там очень весело, и если захотите записаться, то дайте мне знать или позвоните на стойку регистрации не позднее вечера пятницы.

— Звучит здорово, — ответила Рейчел.

— Что есть, то есть, — согласился ее супруг.

Они прошли в боковую дверь возле стойки метрдотеля и оказались в следующем ресторане: здесь было темнее, и походил он скорее на большой бар.

— А это гриль-бар, если хочется посидеть в более неформальной обстановке, — пояснила Тэмми. — По ночам в выходные здесь может быть немного шумно, но до десяти и в будни это отличное место, чтобы собраться с семьей. Да, в обоих ресторанах блюда можно заказать прямо в номер.

Через следующую дверь девушка вывела всех наружу.

— Остаток пути лучше проехаться, — сообщила она.