– Значит, все это было бы только иллюзией? – Варданиан с сомнением покачал головой.

– Сильно упрощенно это именно так. Хотя машина времени все же перемещается куда-то, поскольку из лаборатории исчезает.

Хешке заметил, что с какого-то момента Леард Аскар начал тихо раздраженно ворчать.

Варданиан неодобрительно глянул на Аскара.

– Такое объяснение при одном голосе против считалось обязательным до вчерашнего дня.

– Вчера вы представили нам свои снимки, – вмешался Браск, – которые несколько нарушили правдоподобность такой трактовки.

Разумеется, снимки. Снимки, показывающие Руины Хатара трехсотлетней давности, когда состояние их было хуже теперешнего. Снимки несомненно профессиональные, но и несомненно фальшивые. Снимки, которые не могли говорить правду.

– Это было просто невероятное стечение обстоятельств, – продолжал Браск. – Мы получили объективное, независимое подтверждение явлению, которое сочли ранее субъективным и иллюзорным. Мы немедленно выслала машину времени в Хатар, нацелившись примерно на дату изготовления фотографий, и сделали серию таких же снимков. – Браск выдвинул ящик столика и достал из него пачку поблескивающих отпечатков. – Вот копии обеих пленок. Сравните, будьте добры: они более менее идентичны.

Хешке выполнил просьбу. Один набор содержал цветные снимки, другой старинные, черно-белые. Ознакомившись с фотографиями, Хешке отодвинул их от себя и почувствовал, что для одного дня неожиданностей для него предостаточно.

– В самом деле, они выглядят похожими. И это доказывает, что, как бы там ни было, вы все-таки путешествовали в прошлое?

– Да, – запальчиво произнес Леард Аскар. Это было его первое слово в ходе совещания.

Другой из Титанов, Спаварт, теперь в первый раз заговорил, скрупулезно-сомневающимся тоном, неторопливо подбирая слова.

– Этот вывод не обязательно является очевидным. Представленные снимки не следует воспринимать прямым подтверждением наших собственных открытий. Снимки и в самом деле могут оказаться фальшивыми.

К тому же, поскольку путешествие во времени возможно, они могли быть подброшены в прошлое из отдаленного будущего. Интерпретаций много, и ни одна не противоречит тезису о неадекватном функционировании машины времени.

Верно, подумал Хешке. Кто-то мог перебросить пачку фотографий из точки, отстоящей на триста лет в будущее, в точку, находящуюся на триста лет в прошлом – шестисотлетний скачок? Такое могло быть. Только чего ради?

Все домыслы были обречены на бесплодность. Причин могло оказаться тысячи, непонятных, тривиальных, неугадываемых.

– Господа, – обратился Хешке. – Все это мне крайне трудно освоить. Но я хотел бы знать, по каким причинам меня пригласили?!

– Разумеется, – миролюбиво ответил Браск. – Мы намеревались подождать с просьбой о вашей помощи до тех пор, пока не будет устранен дефект машины времени, но снимки, с которыми вы нас ознакомили, вызвали немалое замешательство. Поэтому мы просим, чтобы вы отправились в Руины Хатара трехсотлетней давности.

– Чего ради? – удивился Хешке.

– Ну, чтобы... – Браск заколебался. – Пока мы действуем на ощупь. Самым важным сейчас для нас установить, является ли наша теперешняя способность перемещаться во времени качеством объективным или иллюзорным. Психологи утверждают, что, если мы имеем дело с иллюзией, то в мире, якобы существующем вне нашего времени, должны проявиться определенные аномалии. Это было бы аналогично ситуациям во сне, в котором действительность никогда не воспроизводится до конца верно. Значит, что-то должно отличать развалины, запечатленные на второй пачке снимков, от подлинных Руин Хатара.

Хешке вновь принялся сравнивать обе серии фотографий.

– Мне кажется, они не отличаются ничем.