|
Зачем вам все это нужно? По какому праву вы захватываете в свои руки то, что нам дорого? Вы не что иное, как дикие звери, против которых все средства считаются дозволенными. Мы бессильны против вас в открытом бою и поэтому предпочитаем действовать из-за угла, честно поступать мы не можем и должны пользоваться ложью и изменой. Кто в этом виноват? И кто прав? Кто решится стать судьей между нами? Никто. Я попал в ваши руки, вы меня убьете — отлично! Вы можете казнить меня, но не осудить, потому что никто не давал вам полномочий выступать в качестве судей. Что вам от меня теперь нужно? Действуйте по своему усмотрению, мне все равно. Что посеешь, то и пожнешь. Так и я пожинаю теперь плоды своих трудов. Это вполне справедливо. Я должен умереть? Ну что же… Смерть мною заслужена, но вы не имеете никакого права меня оскорблять, а ваш приговор будет убийством, я это утверждаю.
С этими словами он гордо скрестил руки на груди и уверенно взглянул прямо в лицо всем присутствующим. Авантюристов удивила такая дикая решительность этого человека с лисьими манерами, который так откровенно рассказал, в чем состояла его истинная роль. Бандит вырос в их глазах на целую голову, он даже внушил к себе некоторую симпатию — для храбрецов смелость и отвага стоят на первом месте в ряду всех добродетелей. — Значит, вы не хотите оправдываться, — печально спросил Луи. — Оправдываться? — ответил удивленный бандит. — Разве можно оправдываться в исполнении своего долга. Нет, ведь я продолжал бы поступать точно так же, если бы мне не помешали. Кроме того, стараясь себя защитить, я признал бы компетентность вашего суда, которую отрицаю. Постарайтесь поскорее довести до конца всю эту процедуру. Так будет гораздо лучше и для меня, и для вас. Граф встал, снял шляпу и обратился к авантюристам. — Братья и товарищи, — торжественно проговорил он, — ваша совесть должна решить, виновен ли этот человек. — Да! — глухо отвечали авантюристы в один голос. — Какого наказания он заслуживает? — продолжал граф. — Смерти! — снова ответили авантюристы. Затем граф обратился к полковнику. — Дон Франциско Флорес или Эль-Гарручоло, — сказал он мексиканцу, — вы приговорены к смертной казни. — Благодарю, — ответил тот с вежливым поклоном. — Но, — продолжал граф, — так как вы осуждены за измену, то будете расстреляны в спину, подобно всем предателям. Не желая запятнать в вашем лице чести мексиканской армии, мы вас разжалуем и затем немедленно приведем приговор в исполнение. Бандит пожал плечами. — Мне все равно, — сказал он. По знаку графа из рядов авантюристов вышел младший офицер и началось разжалование. Эль-Гарручоло хладнокровно выдержал это ужасное унижение. Бандит одержал в нем верх над кабальеро, и он сумел доказать, что не ставит свою честь ни во что. Когда младший офицер вернулся на свое место в ряду, граф обратился к приговоренному: — Даем вам пять минут, чтобы приготовиться к смерти, пусть Бог смилостивится над вами. От людей вам ждать более нечего. Бандит нервно рассмеялся. — Вы с ума сошли, — вскричал он, — какое мне дело до Бога, если он и существует! Черт возьми! Я лучше обращусь к самому дьяволу, во власть которого должен теперь попасть, если только монахи говорят правду. Авантюристы с ужасом прислушивались к этим богохульствам. Но Эль-Гарручоло был вне себя. — У меня только одна просьба, — произнес он. — Говорите, — с отвращением сказал граф. — На шее у меня надет на стальной цепочке маленький мешочек с мощами — им благословила меня мать, надеясь, что он принесет счастье. |
