– Тылы прикрывает, – Ярополк, забросил в рот пригоршню хрустящего картофеля. – Вот утро началось, с коня на скаку, хоть бы без горящей избы обойтись.

– Пусть валит! – отряхнула руки моя защитница. – Переодеться пора, штанишки замочил.

Она развернулась и решительно направилась прямиком в здание офиса. Ярополк поскакал за ней, я замыкала шествие. Дальше, все произошло, как в замедленной киносъемке, не дойдя два шага до лестницы, я почувствовала легкий толчок в спину и услышала звук ударившегося об асфальт небольшого камушка, неловко обернувшись, увидела перекошенное в бессильной злобе лицо Никиты.

– Женька, ты где опять провалилась, – высунувшаяся из окна Дарья, пропустила все бесплатное представление и в курсе последних событий не была. – Сколько можно болтать, у нас посетитель и грузчики через час подъедут.

– Сейчас приду, – ответив как можно спокойнее, я снова повернулась к Никите.

– А ты, оказывается, жалкий и недалекий, исподтишка камушки бросаешь!

Немногочисленные прохожие не обращали на нас внимания. Под порывами ветра, шуршали высохшие от жары листья. Мне совсем не было больно, просто противно и обидно.

– Почему исподтишка, просто кто то не понимает по хорошему, – осмелевший Никита снова шагнул ко мне. – Поеду, намекну Сереже, что я тебе еще в селении рассказал про своего хорошего знакомого, который случайно встретился с твоей сестрой и не остался к ней равнодушен, а ты решила воспользоваться сходством, когда от нее же узнала, что он возвращается в Москву.

Со двора дома расположенного за нашим офисом, на проезжую часть один за другим выехали два одинаковых Гелендвагена, мимо нас они проехали на очень маленькой скорости, а потом резко сорвались с места. Я успела увидеть пассажира, из–за затемненного стекла на нас смотрел тот самый парень, к ногам которого я вчера свалилась.

Бредни Коростылева, я решила больше не слушать, плевать хотела, что он там, кому расскажет. По результатам последних двух дней, Никите можно выдать премию: "Разочарование года", а в номинации: "Самая глупая девушка пятилетки", бесспорный победитель тоже известен.

Ярополк стоял у кабинета в обнимку со своими чипсами, задумчиво глядел на входную дверь, войти почему–то не решался.

– Там Люда заставила Дашу полы помыть, Даша повыпендривалась, а теперь домывает, – сообщил парень. – Меня припахали стулья поднять.

Я встала рядом и пыталась сообразить, откуда взялась Люда, кроме посетительницы, мимо меня никто не проходил.

– Заходите, только не топчите,– скомандовал голос Коромысловой.

Она сидела у окна в кресле, теперь я поняла, что это и есть Люда. Дарья заканчивала протирать полку.

– Я к вам вообще по делу пришла, – поднялась с кресла Людмила Коромыслова, – муж мой человек так вроде не плохой, но с утра до вечера, про списки талдычит. То про них, то про вас!

– И про меня? – изумился взгромоздившийся на стол Ярополк.

– Чего про тебя, со стола слезь, – гаркнула Люда, он беспрекословно послушался, – про фирму вашу: "Кондор и пиар". Баловство это все конечно, говорит адвокат, а сам целыми днями дома сидит. Хочу в общем, чтобы в автобусный парк пошел, водителем, на категорию сдаст и вперед. Мамаша его, сейчас усиленно огородничество изучает, следующей весной, все газоны на даче засадим, столько земли гуляет, не дело это. А тут придумала, говорит, нужно на завтрак для Андрюши два куриных яичка варить и пока вариться, песню специальную исполнять. Я быстро ее в самодеятельный хор престарелых определила, напоется сколько надо и сидит тихо.

– А мы как можем помочь? – Дашка принесла кипяток и выставила на стол разнокалиберные, забытые сотрудниками чашки.

– Очень просто, – Людмила отхлебнула чай и поморщившись отодвинула, – накидаем списки, человек на сто, кто кого вспомнит, Андрея первого напишем, потом все это распечатаем и вашу печать поставим, пусть радуется.