Вот же жук! А то я не знаю, какую цену вы на свои услуги заламываете, свитки с заклинаниями за какие суммы продаете! И все денег у них нет!

– Сделайте то, что мы у вас просим, и я поговорю с мамой, – пообещал принц. – С учетом того, что и для меня Академия дом родной, думаю, вопрос может быть решен положительно. И даже отчета о расходовании выделенных вам средств потом никто не потребует.

– Формально ваш друг прав, – задумчиво произнес Расмус. – Боги вернулись, в секретах смысла уже нет. И потом – вы наследный принц, наш будущий король. Как я, верный слуга короны Запада, могу отказать тому, на чьем челе она возлежит? То есть – будет возлежать. Но, по сути, это одно и то же, верно?

Назир за моей спиной еле слышно хмыкнул.

– Только вот этот останется здесь, – ткнул пальцем в сторону моего телохранителя милорд ректор. – И это не обсуждается.

Назир глянул на меня, и я подтвердил кивком, что так и будет. Обычно он меня не сильно слушал, но тут, видно, понял, что я своей точки зрения не изменю.

– Как скажете, – шелковым голосом сообщил я Расмусу. – Пошли, папаша, в закрома!

Толстяк поманил нас рукой и неожиданно быстро припустил куда-то по коридору. Как видно, боялся передумать. Надо же. Учитывая комплекцию милорда ректора, я от него подобной прыти не ожидал.

По дороге, которую было сложно назвать прямой, поскольку она представляла собой бесконечное блуждание между сотнями стеллажей, полок и шкафов, забитых документацией за последние несколько тысяч лет, я узнал, кто, собственно, нас с принцем спас. Благодетелем оказался привратник, тот самый, что нам двери в северное крыло открывал. Почему и отчего он направился к посту городской стражи, расположенному на территории Академии, и кликнул служивых на помощь – не знаю, но он это сделал. И бравые молодцы, как и положено кавалерии, явились вовремя.

Нет, не Лазариусом нужно звать того славного старикана! Разумнее было бы предположить, что он носит звучное имя «Рояль». И фамилию «Кустов».

Мы миновали какую-то лестницу, непонятно откуда и куда ведущую, после прошли через пять дверей, расположенных одна за другой, протиснулись через узкую щель между двумя высоченными стеллажами, причем я, только глянув на них, задрав голову вверх, сразу понял, что если такая дура, неровен час, упадет, то ждет нас всех троих здесь братская могила. Мы чихали от пыли, которая была везде, и терли глаза, запорошенные противнейшей бумажной трухой.

– Пришли, – наконец-то сообщил нам Расмус, показывая на небольшую дверь, которую я сразу и не заметил. – Здесь тот самый архив, в который никому, кроме ректора Академии, даже заходить нельзя. Да про него никто и не знает кроме меня. Ну и теперь еще вас.

Это да. Фиг ты его в этом северном крыле найдешь, даже если нарочно искать станешь. Я вот дорогу назад и то не запомнил. Случись чего – долго мне тут бродить придется. Свитки порталов-то не работают!

А еще этот тайный архив сам по себе был здорово запрятан. Не в отдельном помещении, а за книжными шкафами, которым нет счета.

– Отвернитесь, – приказал нам Расмус, задирая свою мантию, под которой обнаружились забавного вида полосатые кальсоны. – Не надо вам видеть, как эту дверь открыть.

Я сначала даже не понял, чего он такое делать собирается, но потом звякнули ключи, и мне оставалось только головой помотать. Ишь, куда он их прячет. Нет, чтобы как все, на шее носить.

Потом что-то щелкало, что-то скрипело и скрежетало. Как видно, не на один замок дверь эта запиралась, имелись у нее и другие секреты.

– Говорите, что вам нужно, – с натугой произнес Расмус.