«Вот и всё, попалась птичка в клетку», — с удовольствием подумал я, отвечая на её поцелуи и пустив в ход руки, которыми облапал упругую задницу тифлингессы. Несколько минут мы целовались, как в последний раз, потом я расстегнул у неё на груди платье, сдвинул чашечку лифчика и припал губами к соску. Насладившись им, задрал подол платья и принялся целовать горячий животик Фаины. Опускаясь ниже, ниже и… резко вернувшись к ласкам груди.

— Вре-едны-ый! — протяжно простонала она.

Вместо языка её нижней дырочкой занялись мои пальцы. Её бёдра были буквально залиты горячим женским нектаром, от влагалища до колен.

— Да ты настоящий родник… живой жаркий родник… представляю, как залита кушетка, — произнёс я, прерываясь на поцелуи и ласки её груди. Свой указательный палец я ввёл во влагалище, потом присоединил к нему средний, а немного погодя, когда дырочка девушки расширилась, добавил к ним безымянный. Пару минут я трахал ими тифлингессу, одновременно кончиком большого пальца массируя клитор. Потом резко выдернул их, толкнул Фаину к кушетке, заставил её облокотиться на неё и отклячить свою крутую задницу, а затем вставил большой палец в её шоколадную дырочку, влажную от соков, текущих из лона. Указательный со средним вернулись на своё старое место.

— У-у-у! — тихонько взвыла моя партнёрша и напрягла булочки, не давая мне свободно ласкать её пальцами.

Я прижался грудью к её спине, коснулся губами ушка и прошептал:

— Расслабься, моё солнышко.

Мои руки мнут и ласкают девичью попу, щекочут ее внутри, вокруг ануса, в самом чувствительном месте, гуляют во влажном и горячем лоне. Девочка шатается, стонет, своей сексуальной задницей крутит восьмерки. Коленки её подгибаются и дрожат.

Наигравшись, я одной рукой спускаю с себя штаны и выпускаю на свободу младшего Святовита, который уже был багровый от прилившей крови и с блестящей влажной головкой от смазки, что по капле вытекала из меня. Раздвинул ей бёдра, закинул подол платья на спину и резко вошёл в её щёлку, из которой текло уже так, словно это был дырявый бочонок с оливковым маслом. И вошёл я, будто в масло, почти без сопротивления.

Фаина завиляла попой, стала резко насаживаться на меня, задёргалась, будто от ударов электротоком.

— Глубже, пожалуйста, глу-у-убже! — простонала-прорычала она. Её ногти удлинились и превратились в короткие загнутые коготки, которыми она принялась рвать обивку кушетки. — Глубже, сильней трахай меня, Святовит!

Я сунул руку к её лобку, нащупал клитор и принялся его крутить и тереть. В ответ на эти ласки тифлингесса не просто застонала, а завыла от удовольствия. Кабинет наполнился её стонами и криками, а когда девушка смолкала, чтобы вздохнуть или ей спирало дыхание от наслаждения, то их сменяли влажные шлепки наших тел и хлюпанье члена в её щёлке.

Почувствовав приближение кульминации, я активировал оргазм инкуба, переведя трату энергии на себя.

— А-а-а-а! — оглушительно заорала Фаина, кончив одновременно со мной.

Глава 5

Шикотрав полностью выполнил наш уговор после того, как я справился со своей частью соглашения. Три дня я объезжал младшую Шадо, а на четвёртый в бани заявилась её мать и утащила меня в массажный кабинет, где я с ней сделал всё то же самое, что и с Фаиной. На шестой день я сумел уговорить их устроить тройничок. Признаюсь — это было бесподобно! Две нечистокровные демоницы, развратные мать и дочь такое вытворяли, что я сам смущался и краснел несколько раз. Впрочем, для демонов многие нормы общепринятой морали (тот же инцест) не играли большой роли. Перейти некоторые рамки им не дало моё воспитание. А иначе…. Нафиг, нафиг такие эксперименты.

На восьмой день я потребовал их сделать для меня кое-что, используя влияние их мужа и отца.