— Весьма… успокаивает, — промурлыкала Ориана.

Мужчина, стоявший у нее за спиной, был без рубахи, и между лопаток у него на широких мощных плечах поблескивал пот.

— Успокаивает, госпожа? — легко переспросил он. — У меня было иное намерение.

Она почувствовала на шее его теплое дыхание, когда мужчина склонился, чтобы собрать ее упавшие на лицо волосы и уложить их косой по спине.

— Ты так прекрасна, — прошептал он.

Его руки мягко погладили ее плечи и шею, потом начали мять сильнее. Ориана склонила голову, чувствуя, как искусные пальцы прослеживают очертания ее щек, носа, подбородка, словно стремясь запечатлеть в памяти ее черты. Временами они соскальзывали ниже, к гладкой нежной коже горла.

Ориана притянула его ладонь к губам, языком лизнула кончики пальцев. Он привлек женщину к себе. Спиной она чувствовала жар и твердость его тела, ощущала силу его желания. Мужчина развернул ее лицом к себе, пальцами приоткрыл ей губы, потом медленно склонился для поцелуя.

Она не замечала звука шагов по коридору, пока в дверь не застучали.

— Ориана! — выкрикнул высокий пронзительный голос. — Ты здесь?

— Это Жеан, — чуть слышно шепнула женщина, скорее раздраженная, нежели встревоженная неожиданной помехой, и открыла глаза. — Кажется, ты уверял, что он задержится?

Мужчина оглянулся на дверь.

— Не думал, что он вернется так рано. Когда я уходил, было похоже, что он еще надолго останется при виконте. Заперто?

— Конечно, — усмехнулась она.

— Ему это не покажется странным?

Ориана передернула плечами.

— Он приучен не входить без приглашения. Однако лучше укройся. — Она ткнула пальчиком в сторону алькова позади занавесей балдахина. — И не тревожься, — с улыбкой добавила она, взглянув на его обеспокоенное лицо, — я постараюсь избавиться от него поскорее.

— И каким же образом?

Женщина обхватила руками его шею и притянула к себе так близко, что его ресницы защекотали ей кожу.

— Ориана? — визгливо повторял Конгост, с каждым разом повышая голос. — Открой! Открой сейчас же!

— А вот увидишь, — шептала она, наклоняясь и целуя его в грудь, в твердый живот, еще ниже. — А теперь ты должен исчезнуть. Он не будет ждать под дверью вечно.

Уверившись, что любовник надежно спрятан, Ориана на цыпочках пробежала к двери, беззвучно повернула ключ, затем бросилась обратно в постель и расправила складки занавесей. Она была готова повеселиться.

— Ориана!

— Супруг? — ворчливо отозвалась она. — К чему столько шума? Дверь отперта.

Она услышала шорох. Дверь открылась и со стуком захлопнулась за ворвавшимся в комнату мужем. Раздался звон — он с размаху опустил на стол медный подсвечник.

— Где ты? — возмущенно спросил Конгост. — И почему здесь темно? Я не расположен к шуткам.

Ориана усмехнулась, откидываясь на подушки, раскинув стройные ноги и заложив руки за голову. Она намерена была ничего не оставить его воображению.

— Я здесь, супруг.

Дверь была заперта, я пробовал с самого начала… — недовольно начал он, откидывая занавеси, и смолк, лишившись дара речи.

— Но может быть… ты толкнул… слишком слабо? — промурлыкала она.

Она видела, как побледнел и мгновенно залился краской ее муж. Глаза у него полезли на лоб, а рот приоткрылся при виде ее высокой полной груди с темными сосками, ее кудрей, змеями расползавшихся по подушке, мягкого холмика живота, изгиба тонкой талии и треугольника жестких черных завитков между бедрами.