* * *

— Виктор… — тихо произнесла Сильвия, взяв меня за руку.

— Не смотри, — попросил я.

Мы шли по очень длинному и очень жуткому помещению. Тут стояли сотни вертикальных стеклянных капсул, подключенных к целой куче сложных машин. Перед каждой стояли панели с рычажками и датчиками, назначение которых мне было не понятно. Но вот содержимое самих капсул меня беспокоило.

Примерно треть из них содержала мои копии, точно такие же, как в тех, коконах что остались в подвале одного из моих домов. От некоторых я чувствовал «пульс», от иных — нет. Возможно, они были мертвы или не достаточно сформированы.

Тут хватало действительно уродливых созданий. Одни были похожи людей, но с деформированными или не до конца сформированными конечностями. От вида некоторых начинало мутить. Попался на глаза уродливый младенец величиной с крупную собаку, одна его рука выглядела нормальной, а вторая заканчивалась когтистой лапой.

— Меня сейчас стошнит, — позеленел Руперт от созерцания всего этого ужаса.

Да и Сильвия с Винсом были бледны, хотя им многое доводилось видеть на войне.

— Даже не думай, Руп, — буркнул мой начальник службы охраны, стараясь не смотреть по сторонам.

— Как думаете, они живы? — спросила Силь, которая, несмотря на всю неприятность зрелища, продолжала изучать содержимое.

— Некоторые, — ответил я, но уточнять, откуда именно я это знаю, не стал. Не стоит говорить своим товарищам, что в каждом из этих существ я ощущал Дыхание Бездны в той или иной форме. Чем дольше я соприкасался с «древом», как я мысленно его называл, тем больше понимал, что вообще такое Дыхание Бездны.

Все считали его болезнью, чем-то ужасающим и пугающим. Так оно и было, но теперь я видел и другую сторону этой болезни. Дыхание Бездны создавалось для чего-то иного, я это чувствовал. Ведь вот он я, страшный монстр, способный поглощать жизнь, но я не произвожу споры, и мои друзья не превращаются в таких же тварей.

Возможно, когда-нибудь я смогу понять, кто та женщина, что стала источником болезни.

— Это тут, — сказал я друзьям, когда мы дошли до особой, закрытой части этого приводящего в ужас помещения. Путь нам преграждала выдвижная дверь, которая должна была уходить в стену.

— Виктор, — взволнованная Силь коснулась моей руки.

— Все нормально, — сказал я уверенно, но внутри весь дрожал. Там был я! Именно там! За этой дверью! Я даже ощущал стук второго сердца в паре метров впереди.

Я налег на дверь, потянул рукоять на себя, и когда дверь лязгнула и заскользила по выемкам, я замер.

Мы оказались на круглой смотровой площадке, окна которой были устремлены на хорошо освещенное пространство внизу, и вот тут я оцепенел от увиденного. Идя сюда я и понятия не имел в каком именно состоянии сейчас находится мое тело.

Все, что я знал — оно живо, но увиденное поразило меня до глубины души и заставило засомневаться в реальности происходящего.

В центре круглого пространства, огражденного стеклом, находилось странное, неправильное черное дерево. В чем его неправильность, я не понимал, но знал это точно. И именно частью этого дерева и являлось мое настоящее тело.

— Нам надо вниз.

— Тут лестница, — указал Руперт.

Не став тратить время, я поспешил к ней. Оказавшись на этаже ниже, я подошел к стеклу и замер, не веря глазам. Большая часть головы и туловища были поглощены угольно-черной корой, лишь руки и ноги были хоть немного свободны. А из груди, из того самого места, которое было пронзено балкой, росла ветка.