Старший остановился и с опаской огляделся, невольно ища глазами подтверждение этих слов. Он сейчас стоял совсем рядом. Руку протяни, и можно за ухо ущипнуть. Я едва сдержалась. Соблазн был очень велик, но мне захотелось провести более важный эксперимент. Для этого им надо было преодолеть еще одну завесу из пленки и пройти метра три до того места, где я кое-как оборудовала себе место для сна. Мне было очень интересно, что они увидят на полу.

– Тут знаешь скольких убили! Говорят, что не только коров. Раньше, когда бандиты всем заправляли, здесь и людей разделывали, чтобы потом спрятать трупы. Когда вокруг так много крови, никто лишнюю не заметит, – продолжал пугать полный мальчишка, хоть и сам трясся от страха. – А теперь тут призраки убитых водятся. Вот ей-богу! Рыжий говорил…

– Заткнись! – нервно прикрикнул высокий. Он сам вздрогнул оттого, что получилось так громко, с опаской оглянулся, скользнув по мне взглядом, глубоко вздохнул, набрался смелости и пошел дальше.

Когда вчера прогнала лопоухого, думала, что уж точно обезопасила себя от всей окрестной детворы. Наивная. Похоже, для них тут теперь как медом намазано. Дом с привидениями!

«Три, два, один», – посчитала я мысленно, закрыв глаза.

– Тут что, живет кто-то? – Это высокий увидел мою постель. Вот почему ее видит, а меня нет, а? Как они вообще различают неподвижные предметы, если живое видят только в движении? Эхолокацией пользуются, как летучие мыши?

– Ой… тут рисунок на полу какой-то! – вскрикнул младший.

Они видели лабиринт! Я внутренне возликовала и чуть было не захлопала от радости в ладоши. Значит, это не мой бред! Я не сошла с ума! Он существует на самом деле!

– Может, пойдем отсюда? Тут что-то не так. Может, здесь секта какая собирается? Вон, пентаграмма на полу, – заканючил пухленький.

Старший колебался, разглядывая выдавленные в полу линии.

Ну вот. Они не наклонились и не попытались поднять лежащие на углах звезды предметы. Значит, не видели их. Как жаль! Почему линии видят, а тот же самолетик нет? Странно и непонятно. Все, что я хотела, уже выяснила, так что мне стало неинтересно наблюдать за ними. Настала пора выпроводить непрошеных гостей.

Шумно вздохнула и пошла к центру сарая, раздвигая руками висящие пленки и клеенки. Не знаю, видели ли мальчишки мой силуэт или для них все пришло в движение само по себе.

– Что это было? – пискнул толстячок.

– В… ветер, – неуверенно ответил второй.

М-да. То ли слишком смелые, то ли страшные тугодумы. Придется объяснить конкретнее. Наподдала ногой старое ведро у стены. В окружающей тишине это было как удар грома. Гремя, оно покатилось под ноги парней. Те все стояли на месте, выпучив глаза.

Подошла к старому пустому шкафу в углу сарая и медленно открыла дверцу. Ржавые петли заскрежетали так отвратительно мерзко, что даже у меня кровь в жилах стыла. Видеть, что именно издает такой звук, мои гости никак не могли.

Этого хватило. Толстячок заорал, как недорезанный поросенок, и оба парня бросились к выходу. Решила добавить страху, чтобы уже точно больше никто из их компании сюда не сунулся. Быстро подскочила к двери на улицу и с грохотом захлопнула ее прямо у них перед носом.

Высокий, кажется, заметил мое слишком стремительное движение, уставился куда-то в район моего пупка и теперь медленно кривился в гримасе страха. Выглядел он таким беспомощным и маленьким, что я даже пожалела его. Фокус с дверью, наверное, был лишним. Как бы ему штаны не пришлось теперь менять.

Хотя вот от него я меньше всего ожидала такой паники. Почему всегда так: тот, кто больше всех храбрится и подшучивает над страхами других, на поверку оказывается самым большим трусом.