Я знала, что он был женат и имел двух дочерей, но все равно думала, что между ними была большая любовь без каких бы то ни было обязательств. Но едва я увидела его в жизни, я тут же поняла, что между ними не было ничего такого, о чем я думала. Их отношения напоминали хорошо слаженный механизм. Он всегда знал, когда ее ноги начинали болеть, и ни на минуту не прерывая беседу, провожал мисс Эди на кушетку, набрасывал на ноги плед и приносил чашку чая. И она понимала его с полуслова. Но его сердце было отдано другой, и его жена была уверена, что он никогда не перейдет грань рабочих отношений.
Джос сделала паузу, чтобы сдержать эмоции.
— Но моих одноклассников не интересовало все это. Они просто болтали о том, «какие ужасные у нее ноги». Мисс Эди даже летом носила толстые черные чулки, но безобразные рубцы все равно были видны. А в старости она всегда ходила с двумя костылями.
Люк прервал работу и пристально посмотрел на Джос.
— Что вы так смотрите?
— Значит, вы пошли в тот маленький колледж и стали работать помощником учителя, чтобы быть возле нее, да?
— Нет. Мне нравилась школа, и я любила свою работу. Я сделала это… — Она запнулась, потому что он продолжал внимательно смотреть на нее. — Да, это так. Но разумеется, я не говорила этого мисс Эди.
— И конечно, она не знала. Была слишком тупой, чтобы вычислить это, да?
Джос усмехнулась:
— Она, вероятно, знала, но мы не говорили об этом. Я думаю, в возрасте мисс Эди уже можно догадаться, что будет потом… После того как люди, которых вы любили, уходят, у вас появляется время, чтобы заняться своими делами. Например, пойти учиться дальше или получить хорошую работу.
Она посмотрела на дом и подумала о предках мисс Эди, которые когда-то жили здесь. И вдруг представила мисс Эди, нет, девочку Эди, выбегающую в сад.
— И в результате вы получили от мисс Эди то, что хотели, правда? Она оставила вам этот дом и деньги?
— Я оставалась с ней не из-за того, что хотела что-то получить, — сказала Джос, поднимаясь с травы. — Я оставалась с ней, потому что любила ее. Может быть, вы не понимаете этого, но я… — Она посмотрела на него исподлобья. — Почему вы ухмыляетесь?
— Только не плачьте!
Джос потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, а он тем временем продолжал спокойно работать.
— Ничтожество!
— Вы правы.
Она снова села и молча понаблюдала за его работой. Он, оказывается, удалил весь верхний слой старого газона, сложил дерн в кучу и сейчас перекапывал обнажившуюся землю.
— Что вы делаете?
— Это называется двойная перекопка, я собираюсь разбить газон. Я спросил, что вы думаете на этот счет, но вы не ответили. Поэтому я начал действовать самостоятельно. Если вы промолчали, у вас нет права на участие в дизайне.
— Вы ни слова не говорили мне о газоне. Прошлым вечером вы говорили мне о Рамзи и… Да, о Рамзи, но я не слышала от вас ни слова о газоне.
— Разве вы не говорили мне, что провели целый день с Сарой и Тесс? Неужели они не передали вам мое послание?
— Послание? — переспросила Джос. — Они сказали, что вы говорили им о своем желании разбить газон. Я вовсе не думала, что это было адресовано мне.
— Кого же еще я должен был спрашивать? Это ваша собственность.
— Моя? — спросила Джос. — Вы перекапываете мой двор, а я даже не имею права возразить! Тогда чья же это собственность?
— Хорошо, — сказал Люк, втыкая лопату в землю и облокачиваясь на нее. — Вам нравится идея о воссоздании газона восемнадцатого века? Может быть, вы предпочитаете что-то в викторианском стиле? Или, может, вам нравится что-то авангардное, металл и стеклянный фонтан посредине? Это смотрелось бы восхитительно в сочетании с этим домом. |