Кэрри Лонсдейл. Лазурь на его пальцахВсе, что мы держим – 1
Посвящается Генри, проделавшему пять тысяч миль ради того, чтобы меня найти.
Я люблю тебя!
Часть первая
Городок-жемчужина в предгорье Санта-Круз Лос-Гатос, Калифорния
Глава 1
Июль
В назначенный день свадьбы моего жениха Джеймса привезли в нашу церковь в гробу.
Сколько лет я мечтала, как он будет ждать меня у алтаря, лучась той удивительной улыбкой, что всегда предназначалась мне одной и от которой всякий раз у меня внутри все замирало. Однако вместо того, чтобы шествовать по проходу между рядами скамей навстречу своему лучшему другу, своей первой и единственной любви, я очутилась на его похоронах.
Я сидела рядом со своими родителями в храме, полном его друзей и родственников. Они должны были бы стать гостями на нашей свадьбе – но вместо этого пришли почтить память человека, ушедшего из жизни так внезапно. Он был совсем молодым. Ему исполнилось всего-то двадцать девять. И вот его не стало. Он ушел навсегда. По щеке покатилась слеза, и я ее утерла уже порядком измятым бумажным платочком. – Держи, Эйми. – Мама дала мне свежий платок. – Сп-пасибо, – отозвалась я, всхлипывая от рыданий, и сжала его в кулаке. – Это она? – кто-то произнес тихонько за моей спиной, и я невольно напряглась. – Да, невеста Джеймса, – ответили шепотом. – Бедняжка. С виду совсем молоденькая. А они давно были помолвлены? – Точно не скажу, но знали друг друга с самого детства. – Ну, надо же, детская любовь! – послышался удивленный вздох. – Как это прискорбно! – Я слышала, его тело искали не одну неделю. Представляете? Так долго пребывать в полном неведении! Не сдержавшись, я издала тихий стон, нижняя губа задрожала. – Послушайте! Проявите хоть немного уважения! – резко прошипел папа сидевшим сзади дамочкам. Поднявшись с места, он пробрался мимо нас с мамой, тыкаясь ногами нам в колени, снова сел – так, что я оказалась между ним и матушкой, – и привлек меня к себе, укрыв от досужих шепотков и любопытных взглядов. Тут загудел орган, и похоронная церемония началась. Все поспешно встали. Я тоже медленно поднялась, ощущая себя разбитой и постаревшей, и вцепилась пальцами в скамью впереди, чтобы без чувств не повалиться обратно на сиденье. Все повернули головы к задней части церкви, где те, что несли гроб Джеймса, подняли на плечи свой скорбный груз. Глядя, как неспешно и торжественно шествуют они за священником, я не могла не думать о том, что несут они нечто гораздо большее, нежели останки Джеймса – видимо, слишком изуродованные, чтобы держать гроб открытым. Наши с ним надежды и мечты, наше будущее, которое мы расписывали вместе, – все это теперь медленно и неотвратимо уплывало на их плечах. И планы Джеймса навсегда распрощаться с семейным бизнесом и открыть в нашем городе собственную картинную галерею. И моя мечта о маленьком ресторане, когда родители решат расстаться со своим заведением, уйдя на покой. И тот маленький мальчишка, которого я рисовала в воображении, представляя, как он весело топает между мною и Джеймсом, соединяя нас своими крохотными ручонками. Сегодня все это должны были похоронить. Меня сотряс новый, громкий судорожный всхлип, эхом отразившийся от стен церкви и перекрыв даже стихающие звуки органа. – Я больше не вынесу, – хрипло произнесла я сквозь рыдания. Все это было ужасно. |
