— Тунитов, — сказал старик.

Салли быстро повернулся к нему.

— Прошу прощения, что?

— Не инуитов. Тунитов.

— Извините, я никогда раньше и не слыхивал о тунитах. — Салли слегка похлопал себя по груди. — Меня зовут Салли. — Он представил Гонсалеса и ученых. — А та женщина, которая вас встретила, — Пенни Барбур.

Старик коснулся груди.

— Усугук.

Женщин представлять он не стал.

— Рад познакомиться, — сказал Салли, как всегда играя роль лидера. — Так вы не против к нам заглянуть?

— Ты спрашивал, чем бы вы могли нам помочь, — ответил Усугук, и, к своему удивлению, Маршалл отметил, что старик говорит без акцента.

— Да, — столь же удивленно сказал Салли.

— Вы можете сделать нечто крайне важное. Уйти отсюда. Сегодня. И больше не возвращаться.

Слова его лишили Салли дара речи.

— Но… почему? — после некоторой паузы спросил Маршалл.

Старик показал на гору Фир.

— Это злое место. Ваше присутствие здесь угрожает всем нам.

— Злое? — придя в себя, повторил Салли. — Ты говоришь о вулкане? Он давно потух.

Тунит посмотрел на него, и в лучах закатного солнца тени морщин на темном лице обозначились резче, превратив его в маску отчаяния и тревоги.

— Почему злое? — спросил Маршалл.

Усугук не ответил.

— Вам не следует здесь находиться, — сказал он. — Вы проникли туда, где никому нельзя быть. И рассердили древних. Очень рассердили.

— Древних? — переспросил Салли.

— Обычно они… — Усугук поискал подходящее слово, — великодушны. — Взмахом руки он обвел базу. — В старые времена все, кто здесь жил, люди с ружьями и в мундирах, не покидали стен, которые возвели. Даже сегодня солдаты никогда не забредают в запретное место.

— Ничего не знаю ни о каких запретных местах, — проворчал Гонсалес. — Я просто предпочитаю держать свою задницу там, где тепло.

Усугук смотрел только на Салли.

— Вы другие. Вы осквернили землю, по которой не должен ступать ни один из живых. И древние рассердились так, как не сердились еще никогда. Их гнев окрашивает небо кровью. Небеса кричат от боли, словно женщина в родовых корчах.

— Не знаю, что ты подразумеваешь под «криком», — сказал Салли, — но странный цвет ночного неба — это всего лишь северное сияние. Его вызывает солнечный ветер, входящий в магнитное поле Земли. Цвет его действительно довольно странен, но такое наверняка бывало и раньше. — Салли теперь играл роль доброго отца семейства, наставлявшего маленького ребенка. — Атмосферные газы выделяют излишки энергии в виде света. Различные газы излучают фотоны с различной длиной волны.

Даже если Усугук и понял что-то из столь обстоятельного объяснения, он ничем этого не показал.

— Увидев, насколько разгневаны духи, мы сразу же отправились к вам. Мы шли без отдыха и без еды, пока не пришли сюда.

— Тогда тем более вам стоит зайти к нам, — сказал Салли. — Мы дадим вам еды и горячего чая.

— Почему гора — запретное место? — спросил Маршалл.

Шаман повернулся к нему.

— Разве ты не понимаешь? Ты же слышал, что я говорю. Гора — обитель тьмы. Вы должны уйти.

— Мы не можем уйти, — сказал Салли. — Пока. Но через две-три недели нас здесь не будет. А до тех пор даю тебе слово, что…

Но шаман уже глядел на своих спутниц.