– Он мертв, Блайз.

Но она только повернулась к Дэвиду, не отрывая ладони от его груди.

– Всего лишь немного, – отозвалась она, как будто это было самым обычным в мире делом. Как будто кто-то мог быть «немного мертвым».

А потом она посмотрела на меня.

– Ты доверяешь мне, Харпер?

Очень странно, но, несмотря ни на что, я ей доверяла. Или может, благодаря всему. Блайз ни разу нам не солгала. Она заработала хотя бы немного доверия.

Я кивнула, и она сжала мое плечо, оставив кровавый отпечаток.

Повернувшись к Дэвиду, она прижимала ладони к его груди, тихонько бормоча, но с виду ничего не происходило.

Она прижала ладони сильнее, снова заговорила, теперь немного громче, и я ждала.

Но ничего. Ни звука, ни вздоха, ни того ощущения моей связи с Дэвидом в груди, и в третий раз я решила, что не могу просто сидеть и смотреть на это, не могу позволить себе даже начинать надеяться, что она права. Казалось легче встать и выйти из пещеры на солнечный свет.

Би вышла следом за мной, и как только мы оказались снаружи, она секунду смотрела на меня, а потом обняла так крепко, что, клянусь, у меня хрустнули кости. Она была настолько выше, что носом я уткнулась в ее ключицу, но мне было наплевать. Мы долго стояли на тропе у пещеры, сцепив руки.

– Мы это сделали, – сказала она севшим голосом. – Ты это сделала.

Предполагалось ощущение триумфа, но я чувствовала только пустоту. Я постаралась, чтобы Дэвид больше не превращал злосчастных девчонок в паладинов, чтобы не стал новым Алариком, опасным оракулом, который мог бы нести разрушение и вредить людям, которых я любила.

Но я потеряла его, так какое это имеет значение?

– Ты не веришь ей, да? – сказала Би, когда наше объятие закончилось, и я лишь покачала головой. Я хотела верить ей, и Блайз действительно применяла в прошлом могущественную магию, но я столько раз надеялась на чудеса и легкие решения и каждый раз получала разочарование. В итоге я сделала то, зачем сюда приехала, и теперь все было кончено.

Кончено.

Мы с Би начали спускаться назад по тропе, и я старательно закатала рукава футболки, чтобы скрыть следы крови. Меч я оставила в пещере, надеясь, что мне никогда больше не придется его увидеть.

Мы были уже почти у подножия горы, когда что-то вроде глухой вибрации заставило нас замереть на месте.

Обернувшись, я посмотрела на гору и увидела стаю птиц, с воплями взметнувшуюся в небо, и я ждала и хотела почувствовать… что-нибудь.

Какой-то знак, что этот звук донесся из пещеры, скрытой глубоко в лесу, где Блайз сотворила чудо. Я ждала, что появится притяжение к Дэвиду, которое чувствовала всегда, как связывавшую нас невидимую нить.

Но я ничего не ощущала, ничего, кроме потери и изнурения. То же было со мной, когда вонзила в него меч. Его не стало, и я чувствовала это каждой клеточкой. Ни оракула, ни Дэвида.

Ничего.

И спустя долго время я повернулась к Би и сказала:

– Поехали домой.

Это был год, который я с нетерпением ждала с тех пор, как пошла в школу. Год, в котором, как я мечтала, у меня будет все. Новая корона мисс встречи выпускников, письма с подтверждением о приеме в колледж, поддержка команды на осенних футбольных матчах…

Но преодолевая тот первый день, я не могла отделаться от чувства, что чего-то не хватает. И чего-то в самом деле не хватало. Или скорее кого-то.

Видит Бог, в последнее время я много думала о Дэвиде. Как только мы благополучно вернулись в Пайн-Гроув, как только немного ослабел шок от произошедшего, я устыдилась своего поспешного бегства из Теннесси. Мне следовало вернуться в пещеру, не следовало позволять моей скорби и страху увидеть его лежащим там – действительно, реально мертвым – помешать мне попрощаться с ним.