— А вы бы предпочли, чтобы об этом она узнала из письма, молодой человек? — холодно поинтересовался лорд.

Я же четко и ясно осознавала: он бы никогда не поступил со мной таким бесчестным образом. Только не он.

— Не появись вы в жизни Кэтрин… — вновь заговорил отец, в чьем голосе звенели гнев и боль.

Почему же он спешит обвинить во всем одного только человека? Почему ничего не говорит мне самой?

— …она бы уже была мертва, — спокойно продолжил его милость. — Со мной ее свел счастливый случай, не иначе.

Отец вздохнул тяжело и раздраженно и сказал именно то, что я так страшилась услышать:

— Лучше бы ей умереть, чем жить с таким бесчестьем. Она погубила и себя и сестер своим поступком. И теперь на всех нас лег позор.

Словно бы откуда-то издалека до меня донесся голос брата:

— Отец!

Перед глазами потемнело, ноги подломились, и я начала оседать на пол…

Пришла в сознание я уже в отведенной для меня комнате, и подле меня сидели мистер Уиллоби и мистер Оуэн, до крайности встревоженные.

Заметив, что я открыла глаза, мистер Уиллоби не удержался от остроты:

— А ведь вы говорили, будто бы Уоррингтоны не могут упасть в обморок.

На улыбку ушли последние силы.

— Вероятно, я уже и не Уоррингтон…

Молодой человек взял меня за руку и несильно сжал ее.

— Полно, мисс Уоррингтон, не стоит так уж сильно переживать. Что бы ни сказал в запале ваш отец, это вовсе не означает, будто он действительно предпочел бы вашу смерть всему случившемуся.

Я не могла с полной уверенностью утверждать то же самое. Отец никогда не был склонен к гневливости и обычно думал, что говорил…

— Даже если он сказал искренне, это вовсе не значит, что мы оставим вас. И если Уоррингтоны не пожелают больше видеть старшую дочь под своею крышей, то… Да вы в любом случае вскоре смените свое имя, — добавил мистер Оуэн.

От этой мысли на душе стало чуть легче. По крайней мере, жизнь уже не стала походить на кромешный ад.

Я спросила у молодых людей, где же сейчас мои родные. Они ответили, что его милость весьма настойчиво выдворил их прочь из дома миссис Чавенсворт, едва лишь мне сделалось дурно, и строго-настрого запретил являться без приглашения.

— Но я все же дочь своего отца и принадлежу ему по закону, — растеряно пробормотал я, — как его милость сможет оградить меня от семьи?

Мистер Уиллоби пожал плечами и со смешком сообщил:

— Дядя может абсолютно все, вам ли не знать, дорогая мисс Уоррингтон. К тому же, то ваше неуместное замечание чрезвычайно сильно расстроило его… Подозреваю, дяде Николасу была бы безразлична репутация его сестры, только бы та осталась жива…

Да, я тоже так считала…

— Однако нужно все-таки примириться с ними, — тихо прошептала я, отворачиваясь от друзей. — Они ведь считают… Создатель, что я… с мужчиной… Такой стыд!

Молодые люди рассмеялись.

— О да, вы не пытались сбежать, вы всего лишь помогали сбежать Эбигэйл.

Они еще и потешаются надо мною. Совсем стыда нет…

— Вместе с вами, если вы забыли! — возмутилась я, поспешно садясь на кровати. Ссориться лежа оказалось до ужаса неудобно. Голова сперва закружилась, но я упрямо сжала зубы, не желая позволять себе такой слабости. — И принимали весьма деятельное участие!

— Но это, кажется, была ваша идея! — не желал так легко сдаваться мистер Уиллоби.

— Вообще, это была идея мисс Оуэн и ее величества!

— А вот с этого места, будьте любезны, поподробней, — услышали мы голос лорда Дарроу, который, воспользовавшись тем, что мы увлечены беседой, незамеченным вошел в комнату.