Едва прихожая и хай-тековская гостиная были приведены в порядок, раздался звонок. Выглянув в окно, я заметила, что моя визитерша прибыла на такси, которое уже разворачивалось, чтобы отъехать! Она же, одетая в длинный серый плащ с капюшоном, стояла под монотонным осенним дождиком и очень смахивала на призрак.

– Здравствуйте! А я вас представляла совсем иначе, – сказала Антошкина протеже, когда я открыла ей дверь.

В ответ я мило улыбнулась. Откровенно говоря, я тоже была удивлена, когда увидела клиентку вблизи. Она выглядела намного старше своих лет – где-то на сорок. Землистый цвет лица и мимические морщинки явно не пошли ей на пользу. И у нее был очень печальный взгляд. Если глаза – это зеркало души, то нетрудно догадаться, что творилось в ней. Тоска и полная безнадежность. Я подумала, что не ошиблась в выборе гостиной. В кантри-зале она бы еще, чего доброго, разревелась. А вот интерьер холодного хай-тека наверняка не позволит взять эмоциям верх. Мне совсем не хотелось вести разговор, перемежающийся слезами и вздохами.

От кофе и чая Лиза отказалась, но попросила разрешения закурить. Я уже догадалась, что она плюет на предупреждение Минздрава. Терпкий аромат ее духов отчаянно спорил с запахом ментоловых сигарет. Я поставила на стеклянный журнальный столик, около которого она расположилась, новую пепельницу. Старая была разбита ночью, наверное, в пылу азарта игроков. Дама достала из сумки пачку сигарет, зажигалку, неспешно закурила и после нескольких затяжек сказала:

– Я не была в Горовске больше трех лет. Центр очень изменился, а вот окраины все те же. Знаете, Полина, за это время я объездила очень много городов, больших и маленьких… Некоторые сразу вызывали у меня отторжение, а в одном из них я даже угнездилась. Думала, что никогда сюда не вернусь, но обстоятельства снова изменились. На прошлой неделе я приехала в Горовск, прошлась по улицам и переулкам и поняла, насколько здесь все родное, особенно Первомайская. Она единственная и неповторимая, самая привычная и самая чужая, с детства знакомая и полная тайн. Я жила на Первомайской, и мой офис тоже был там, в двух кварталах от дома… А потом у меня не стало ни того ни другого… Я лишилась всего…

Лизавета затушила сигарету и замолчала. Ушла в себя. Мне пришлось ее вернуть обратно, сказав:

– Надо полагать, кто-то в этом повинен. Кто же?

– Есть одна персона. – На лице моей собеседницы отразилось волнение. – Как ее только земля держит! Она испортила всю мою жизнь, разбила вдребезги. И не только мою. Я намерена наказать ее за это. Антон сказал мне, что у вас есть опыт в подобных делах.

Я заметила, что Лиза смотрит на меня как-то странно. На всякий случай пришлось уточнить:

– Должна заметить вам, что я не киллер. Выстрел из винтовки со снайперским прицелом – это не мой стиль.

– Нет, такое мне в голову даже не приходило! Антон немного посвятил меня в ваши методы работы.

– И что же он вам, интересно, сказал?

– Ну, он сказал, что вы, Полина, уж простите меня за прямоту, плетете хитроумные интриги. А те, на кого они направлены, оказываются в очень затруднительном положении, на них сыплются разные несчастья, неприятности. Кроме того, вы – юрист, поэтому знаете, как договориться с Его Величеством Законом.