Но не это привлекло внимание гостя в первую очередь. Кроме него здесь находились ещё несколько существ и не все из них были людьми. Посреди площадки высилось массивное кресло, напоминающее престол, где сидел старик в зелёном плаще, скрывающем его тело. Седые волосы перехватывал серебристый обруч, слабо светящийся в полутьме. Глаза на лице, изборожденном морщинами, глядели жёстко, а тонкие губы кривила холодная усмешка.

Кресло окружали странные существа, очень напоминающие каменные изваяния, которые Джонрако часто видел на острове Колонны. Сплющенные головы не имели ни единого признака волосяного покрова, а выпуклые глаза напоминали птичьи. Тонкие мускулистые руки покоились на широкой груди, а на необычайно узкой талии каждого висел изогнутый меч. За спинами тварей виднелись большие сложенные крылья и теперь Собболи понял, что видит бывших хозяев здешних мест — птицекрылов.

— Ну и как, сильно я изменился? — поинтересовался старик, продолжая ухмыляться, — Интересно узнать непредвзятое мнение; зеркала ведь могут лгать.

— Не обманщику жаловаться на ложь зеркал, — прежде, чем Джонрако успел понять, откуда доносится голос Хастола, тот внезапно прошёл сквозь капитана, — Или ты пытаешься отыскать кого-то, лживее себя?

— Если ты явился сюда исключительно для оскорблений, то наш разговор не продлится слишком долго, — сухо отрезал сидящий в кресле, — Поэтому очень рекомендую переходить к сути визита.

В это время капитан никак не мог сообразить, что за чертовщина происходит. Почему на него никто не обращает внимание? Как Хастол сумел пройти сквозь тело Джонрако, точно тот был проклятым призраком? Воздев руки над головой, мореход громогласно воскликнул:

— Что за дурацкие игры, разрази меня гром?!

Ничего не произошло, а присутствующие продолжали вести себя так, словно Собболи тут и близко не было. Старик в кресле барабанил пальцами по подлокотнику и поджав губы следил за приближающимся Хастолом.

— Суть визита? — Черстоли приостановился и на мгновение задумался, — Скажем, прекращение жизни одного зажившегося предателя.

Старик запрокинул голову, разметав седые волосы и принялся хохотать. Внезапно его смех превратился в настоящие громовые раскаты, которые вырвались в ночное небо и начали метаться между звёзд, подобно грозе. Оглушённый Джонрако даже присел, прикрыв уши ладонями. Хастол же почесал затылок и задумчиво сказал, глядя куда то в сторону:

— Неужели, чтобы посмеяться, обязательно прибегать к таким дешёвым фокусам? — странным образом тихий голос парня перекрыл громыхание хохота, — Как по мне, так это недостойно мага твоего уровня. Или великий Цафеш Сомонелли опустился до такой степени?

— Я никогда не изменял своим старым привычкам, — старик прекратил смеяться и подался вперёд, уставившись на собеседника, — Ты забыл? Или…не знал? Магистра до сих пор терзают сомнения, того ли он преследует. Моё личное мнение: ты — ловкий нахальный пройдоха, в чьи руки угодили магические приспособления великих мастеров.

— Поначалу ты обращался ко мне так, словно думал иначе, — заметил Хастол, — Почему же сейчас изменил своё мнение?

В руках у Цафеша появился прозрачный шар, переливающийся всеми цветами радуги. Больше всего он напоминал те эфемерные творения, которые так любят делать дети, опуская соломину в мыльную воду. Довершая сходство, сфера временами изменяла форму, то сплющиваясь в блин, то вытягиваясь, подобно палке.

— Ты сумел преодолеть несколько ловушек, установленных лично мной, а на это способен лишь сильный маг, — пояснил Сомонелли, поглаживая шар, — Но теперь…Я же ещё помню Его, Его облик, повадки, жесты, любимы выражения.