Время от времени она поглядывала на часы, словно находилась в ожидании какой-то важной встречи. Нет, никакой встречи у Рэнди назначено не было, но, возможно, она была назначена кое у кого другого. Накануне вечером Рэнди наизусть вызубрила расписание вылетов самолетов северокорейской авиакомпании «Эйр Корео» и теперь чувствовала, что время начинает ее поджимать.

Прошло уже почти два часа с того момента, как Рэнди заняла этот наблюдательный пост за столиком. Если еще пятнадцать или двадцать минут ничего не произойдет, ее сменит другой оперативник ЦРУ, а сама она уйдет, чтобы не вызывать подозрений столь долгим сидением за чашкой чая. Тогда до конца дня ей придется разъезжать по китайской столице и имитировать деловую деятельность – столь же бессмысленную, как и бумаги, лежащие сейчас на столе перед ней.

Но вот, похоже, у нее появилась работа. В вестибюле появились двое мужчин. Один из них, пониже ростом, более худой и нервный, был одет в синие джинсы и шуршащую ветровку защитного цвета. В руках у него – ноутбук, довольно потрепанного вида, но мужчина прижимал его к себе, словно тот был из чистого золота. Второй вошедший – повыше ростом, более крупного телосложения и в скверно сшитом деловом костюме. На лице он хранил мрачно-настороженное выражение. Человек, обладающий познаниями в азиатской этнологии, возможно, опознал бы в них уроженцев Корейского полуострова. А вот Рэнди точно знала, что они корейцы.

Мужчина, что повыше, являлся сотрудником северокорейской службы безопасности, второго, который нес компьютер, звали Франклин Сун Чок. Он был американцем корейского происхождения в третьем поколении, окончил Калифорнийский университет в Беркли, являлся сотрудником Национальной лаборатории Лоуренса Ливермора и изменником. Именно он стал причиной того, почему Рэнди и еще целая группа оперативников ЦРУ пересекли океан и приехали сюда. Перед ними была поставлена задача наблюдать за тем, как Сун Чок совершит свой акт предательства, и в случае необходимости… помочь ему.

Рэнди неторопливо захлопнула лежавшую перед ней папку и сунула ее в наплечную сумку. Достав ручку, она написала на счете за завтрак номер своей комнаты, поставила подпись, а затем вышла в вестибюль и пристроилась за двумя корейцами.

У центрального входа в отель привратник-распорядитель деловито рассаживал постояльцев гостиницы по машинам такси, которые подъезжали к дверям одна за другой, чтобы тут же влиться в плотный поток автомобилей, тянувшихся по сизой от смога улице Чан Дон.

Сун Чок, заметно нервничая, сел в такси первым, северокорейский агент последовал за ним, успев напоследок окинуть людской муравейник у входа в гостиницу цепким, колючим взглядом. Рэнди буквально кожей почувствовала, как этот взгляд скользнул по ней.

Когда такси с корейцами отъезжало от тротуара, Рэнди смотрела в сторону. По тому, в котором часу они вышли из гостиницы, она уже вычислила, куда именно лежит их путь, так что ей не было нужды неотрывно следить за ними. Через минуту или две, сев в другое такси, она, намеренно коверкая китайский язык, на котором говорила почти свободно, объяснила водителю, что ей нужно попасть в аэропорт Капитал. Пока маленький седан «Фольксваген» пробивался по запруженным машинами улочкам Запретного города, Рэнди открыла сотовый телефон, работавший на трех частотах, и нажала на кнопку быстрого набора.

– Здравствуйте, мистер Данфорт, – проговорила она, когда ей ответили, – я еду в аэропорт, чтобы встретить мистера Беллермана.

– Очень хорошо, Таня, – сказал Роберт Данфорт, управляющий пекинским филиалом консорциума «Калифорния Пасифик». – Он прилетает самолетом авиакомпании «Катэй Пасифик», рейс 19, по крайней мере, собирался лететь этим рейсом, когда мы с ним разговаривали в последний раз. Впрочем, может, что-то и поменялось. Вы же знаете, какой бешеный ритм работы у нашей компании в Лос-Анджелесе.