«Но зачем?»

Неведомая сила уже выросла в мощную волну перед ними, заполнив весь мир. Никс съежилась перед ее темной необъятностью, волоски у нее на руках встали дыбом. Теперь она осознала свою ошибку. В то время как разум колонии Баашалийи был холодным и непоколебимым, то, что Никс чувствовала сейчас, было чем то неистовым и злобным – воплощением ненависти и вражды.

Писк Баашалийи перешел в истошный визг.

Повернувшись к нему, она увидела, как он бьется в сети огненных нитей. Баашалийя боролся с ними своим собственным напевом, почти полностью утонувшим в этом крике ярости, разрывающем его на части.

«Кто то пытается обуздать его…»

Никс попыталась встать, чтобы прийти ему на помощь. Рука Шийи еще крепче сжала ее.

– Помоги мне!

Никс обернулась и увидела, что Шийя тоже пытается противостоять нежданному натиску. И только сейчас осознала, насколько вялой себя чувствует. Руки и ноги словно налились свинцом. Рука Джейса выпала из ее ослабевшей хватки. Тот бессильно обмяк в объятиях Шийи, голова его завалилась набок.

«Джейс…»

Зрение Никс сузилось до точки. Тем не менее она ощутила, что Шийя не собирается сдаваться. Бронзовая фигура так и вибрировала от усилий, ее напев был пронизан яростью. Нити Шийи понемногу сплетались в светящийся щит вокруг нее.

Никс проглотила онемение в горле и тоже стала напевать, присоединив свой голос к голосу Шийи. Их напевы какое то время боролись между собой, а потом пришли к неуверенной гармонии, хотя Никс подозревала, что даже этот успех был обусловлен мастерством Шийи. Еще больше сосредоточившись, Никс удвоила усилия. Щит постепенно становился все крепче, образуя вокруг них защитную оболочку.

Когда они вдвоем раздвинули ее границы, Никс почувствовала, что к ней возвращаются силы. Голос у нее стал тверже. Защитный кокон затвердел и раздулся вширь, отражая натиск неведомых сил.

Надежно укрытый внутри него, Джейс застонал и пошевелился, снова принимая вертикальное положение. Потом потер глаза.

– Что… что случилось?

Никс не могла оторваться от своего напева, чтобы ответить. Она знала, что Джейс не мог видеть ни битву, развернувшуюся в трюме, ни светящийся кокон, прикрывающий их. И все же дураком он не был. Джейс перевел взгляд с нее на Шийю, явно распознавая мотив песни, которую они пели вместе, хотя и неспособный определить необходимость этого.

Никс бросила взгляд на Баашалийю. Тот продолжал отбиваться, но натиск на него заметно ослаб – неведомые силы теперь сосредоточились на защитной оболочке и навалились на нее еще сильней. Потом Никс повернулась к Кальдеру, который вроде ничуть не пострадал и выглядел столь же настороженным, что и всегда.

Никс рискнула добавить слова к своему напеву, чтобы донести их до Шийи.

– Кто бы это ни был… Они нацелены на людей на борту!

Словно в доказательство ее слов, «Пустельга» резко клюнула носом. Несколько бочек вырвались из сетки и с грохотом улетели в темноту. Никс и Джейс последовали бы за ними, но Шийя все еще крепко удерживала их.

Никс представила, как все в рулевой рубке уступают этому потустороннему натиску, как совсем недавно Джейс, погруженные в забвение злонамеренным напевом. Она и подумать не могла, что такое возможно. Владеющие даром обуздывающего напева могли достаточно легко повлиять на низших существ, но человеческие умы чересчур уж сложны и многослойны, чтобы их можно было подчинить своей воле. Даже некоторые животные были слишком умны, чтобы успешно сломить их.

– Можем ли мы распространить эту оболочку вокруг всего корабля? Чтобы защитить всех? – пропела Никс Шийи, хотя и подозревала, что это неосуществимо.