Аликс выдержала паузу.

— И все?

— Вы же с Эдвином мне его подарили.

— Это было уже давно.

— Я постоянно его ношу.

Но только не на бал, нет, сказала себе Аликс.

— Тебе нужно что-то более броское, подходящее к новому платью.

— Теперь я уже жалею, что купила его, хотя сначала оно мне понравилось. Я знаю, что бабушка, увидев меня в нем, заставит его снять, и придется мне перелезать в мою старую кисею. Или вообще не пустит, — мрачно добавила она.

— Не настраивайся на худшее.

— Разве не так всегда случается, когда имеешь дело с бабушкой?

Аликс открыла свою шкатулку с драгоценностями. У нее было несколько славных вещичек, которые она купила сама или получила в подарок от воздыхателей. Но ее вкусы тяготели к модерну. Ничего такого, что бы действительно годилось Утрате. К тому же Утрата высокая и широкоплечая. Ничто нежное и изысканное не подойдет ни к ней, ни к тому платью.

Она закрыла коробку.

— Предоставь это мне.

А ювелирные украшения их матери? Ей вспомнились слова бабушки, что Невилл покупал Хелене драгоценности. И несомненно, у нее были и собственные, еще со времен девичества. Бабушка должна знать об этом, но Аликс не чувствовала желания подступаться к ней с данным вопросом. Сначала она спросит дедушку.

После завтрака он находился в своем кабинете, занимаясь бумагами, и очень обрадовался ее появлению.

— У тебя уже начал возвращаться на щеки румянец; это благодаря превосходным трудам кухарки. Добротная пища тебе на пользу. Вы, девушки, живущие в Лондоне, не следите за собой.

Аликс не хотелось опять слушать о том, как было бы хорошо, если бы она навсегда возвратилась в «Уинкрэг».

— Дедушка, а где мамины драгоценности?

В его выцветших глазах появилось настороженное выражение, но голос был спокоен и небрежен. Необходимость на протяжении всей жизни иметь дело со сложными вопросами сделала его виртуозом. Он ответил, выждав паузу, и Аликс поняла, что ничего не достигнет этим разговором.

— Что касается вещей твоей матери, то ими занималась бабушка. Могу предположить, что ей помогала Труди. Это грандиозная, поистине устрашающая задача — разбираться с имуществом того, кого уже нет в живых.

— Украшения — это не одежда и щетки для волос. Ювелирные изделия имеют ценность.

— Да, ими занимались душеприказчики, опекуны — лица, которым доверено заниматься имущественными вопросами. Так всегда обстоит дело в подобных случаях, это нормально.

— Дедушка, но ведь одно из доверенных лиц ты.

— С таким объемом юридических вопросов, да еще таких сложных и запутанных, — когда твоя бедная мать погибла в аварии через несколько месяцев после гибели Невилла в Андах… Большой проблемой были налоги, я хорошо помню, что это задало работу адвокатам на значительное время.

Аликс была слишком похожа на своего деда, чтобы позволить себя заморочить.

— Драгоценности, ее драгоценности? Что с ними стало?

Он нахмурился.

— Видишь ли, она погибла в Америке. При ней были ее драгоценности, или многие из них. Ее семья…

— Ты хочешь сказать, что семья забрала драгоценности? С какой стати им было это делать? Адвокаты никогда не допустили бы подобного, у них должны сохраниться записи всех страховых сумм и даже чеки на те украшения, которые, как ты говорил, мой отец ей покупал. Он был человек аккуратный и методичный.

— Не все изделия, разумеется, но те, что были с ней… я полагаю, они остались в Америке. — Он говорил твердым тоном, в котором присутствовала доля нетерпения и раздражения.