– Ладно, – пробормотал он, – мне еще через лес идти, а там пауки всякие, прочие чудовища. А эта штука куда лучше, чем нож. Если кто-то не хочет, чтобы я взял меч, – Рендалл огляделся, – то дайте знать об этом сейчас…

Ничего не изменилось в храме. Пол не шевельнулся, никакой призрак не явился из-под земли, чтобы заявить права на чудесное оружие.

– Отлично, клянусь Селитой, – Олен сунул клинок обратно в ножны и взялся за них. – Тогда я пошел.

Безо всяких препятствий добрался до выхода из зала. Остался позади овальный коридор, открылась вымощенная голубовато-зелеными плитами площадь, высящаяся на ней громадная статуя. Увидев ее, Олен замер в удивлении – когда шел в храм, ничего подобного не видел – и задрал голову, чтобы разглядеть верхушку изваяния.

Неужели магия орданов могла скрыть такую громадину?

Обнаженное существо, напоминающее человека, но покрытое чешуей, душило громадного лебедя. Крылья птицы топорщились похожими на копейные наконечники перьями, когтям позавидовал бы орел. Две головы исполина, будто отобранные у большущей ящерицы, терялись в низко ползущих облаках.

Все вместе производило жуткое впечатление, казалось, что статуя вот-вот рухнет.

– Пора отсюда убираться, – Олен торопливо сунул меч в ножнах за пояс и зашагал прочь от пирамиды.

Город, через который недавно проходил, тоже изменился. Сине-красные здания исчезли, на смену им пришли желтые конусы, сложенные из небольших блоков. Куда больше стало развалин, статуи на перекрестках сменились черными головами на высоких постаментах.

Принадлежали они самым разным существам, страшным и прекрасным, но мало похожим на людей. Олену чудилось, что слепые, матово поблескивающие глаза следят за ним, смотрят вслед со злобой.

Когда между домами мелькнула опушка леса, он вздохнул с облегчением. Прошел мимо груды развалин, из которых торчала корявая, будто обгрызенная колонна, и неожиданно для себя остановился. Услышал ядовитое негромкое шипение, ноги словно примерзли к растрескавшимся плитам мостовой. С невероятным трудом удалось повернуть голову и скосить глаза.

От колонны, неспешно шевеля лапами, по развалинам двигалось существо, похожее на лишенную крыльев стрекозу размером с корову. Розовое тело неприятно поблескивало, точно намазанное слизью, глаза, напоминающие драгоценные камни, сверкали, из пасти торчал язык длиной в локоть.

Из какой-то щели выскользнула вторая тварь, за ней третья, когти царапнули по камню. Олен подумал, что глупо будет стать едой для насекомых-переростков, и начал бороться с оцепенением. Гнев придал сил, удалось шевельнуть правой ладонью, тронуть шарик на рукояти меча.

Пальцы закололо, вверх к запястью пошла волна тепла. Освобожденная рука задвигалась легче, Олен схватил оружие и потащил его из ножен. От напряжения занемело плечо, на лице выступили крупные капли пота.

Первая «стрекоза» остановилась, задергалось вытянутое брюшко, замелькали вокруг него какие-то тени. Шипение стало громче, ударило со всех сторон, как волна, заставляя разум погаснуть, а тело застыть в оцепенении. Но рука не онемела, и ледяной меч явился во всей красе.

Сверкнули внутри синего лезвия белоснежные звездочки. Забивая шипение, раздался тонкий звон, какой бывает, когда разбиваются падающие с крыш сосульки. Окостенение исчезло, и Олен понял, что вновь может свободно двигаться.

Первая тварь остановилась, точно в нерешительности, вскинула длинное брюшко, увенчанное зазубренным жалом. Вторая и третья подобрались ближе, встали с ней рядом, глаза их заблестели.

– Прочь! – Олен сделал шаг вперед, махнул мечом. «Стрекозы» дружно отступили, но зашипели громче.