Усевшись позади Кэди, Коул взял вожжи, обхватив девушку руками, но не прижимая их. Однако его крупное, сильное тело оказалось слишком близко к ней, и Кэди захотелось откинуться назад и прижаться к нему. Чтобы как-то отвлечься, она заговорила:

– Город Ледженд – какой он?

– Такой же, как большинство городков, где есть прииски.

– Никогда в жизни ни одного такого не видела.

– Ах, да, я как-то забыл. Вы видели только… а правда, что именно вы видели в… какой год сейчас в вашем мире?

– Тысяча девятьсот девяносто шестой, – невозмутимо сказала Кэди. – И я буду очень благодарна, если вы прекратите надо мной смеяться. Такой хорист, как вы, в моем мире просто не выжил бы.

– Хорист? – переспросил он, и Кэди заметила, что это позабавило его. – Скажите, а люди будущего изобрели какие-нибудь новые преступления помимо убийств и войн?

– Нет, люди просто усовершенствовали их. В моем времени есть наркотики, атомная бомба и ресторанные критики. У нас есть автомобили, которые носятся с фантастической скоростью и сталкиваются на ходу, маньяки-убийцы и загрязнение окружающей среды. И среди нас есть люди, которые… – Она замолчала, потому что ей не хотелось думать про то, о чем сообщалось в ежедневных новостях. – Я живу в мире очень высоких скоростей.

– И вы хотите вернуться назад? Мой мир весьма скучен, весело только, может быть, немногочисленным конокрадам.

– Верно. И еще у вас бывают этакие вечеринки – линчевания. Оспа, тиф и холера. И туалеты во дворе.

– Похоже, вы немало о нас знаете.

– Я многое видела по телевизору.

– А что такое телевизор?

Они ехали дальше и дальше, и Кэди откинулась назад, чувствуя себя очень удобно. Глядя по сторонам на великолепные горы Колорадо, от которых захватывало дух, она с трудом смогла припомнить, что же такое, на самом деле, телевизор. Ей никогда прежде не приходилось видеть эти места, и она понятия не имела, что здесь настолько красиво. Может, они с Грегори смогут открыть в этих местах ресторан. Может, им удастся убедить его матушку оставить «Луковицу» и перебраться сюда.

– Симпатично, правда? – тихо спросил он, словно читая ее мысли.

– Красиво, – ответила она. – Я выросла в Огайо, училась в Нью-Йорке, работаю в Вирджинии. И никогда не бывала в этих местах.

Он не ответил, но Кэди почувствовала: ему приятно то, что ей понравились его родные края.

– А если говорить правду, почему эти люди пытались вас повесить? – Она ощущала себя очень спокойно и уверенно благодаря плавному движению лошади и силе мужчины, который бережно ее поддерживал, так что ее даже начало клонить ко сну.

– Они попытались завладеть частью моего скота, а я возражал.

– У вас много коров? Он ответил не сразу, словно колебался:

– Всего несколько. Я уже говорил, здесь не самые лучшие пастбища.

– Так вы работаете на прииске?

– Нет.

«Неразговорчивый ковбой», – со вздохом подумала Кэди, затосковав о Грегори, который всегда был готов говорить о своем бизнесе или выслушивать рассказы Кэди о том, что произошло в ресторане.

– А какой из себя этот Грувер? – поинтересовался Коул, и в тоне его послышалась явная насмешка.

Кэди не сомневалась в том, что психологически не правильно заставлять мужчину ревновать, но ей это очень понравилось. Она всегда была так занята изучением своей кулинарии, что проводила не слишком много времени в мужском обществе. До Грегори она и на свидания-то почти не ходила.

– У меня нет знакомых с таким именем, – преувеличенно-наивно сказала она. – Представления не имею, о ком это вы?

– О том, кто собирается на вас жениться.

– А-а-а-а, Грегори! Ну… он совершенно великолепен.