— Мне очень жаль, мадам, — напоследок сказал Сол.

— Я желаю вам удачи в Сент-Агнессе, — ответила я. — Вам и всем, кто едет с вами.

— Спасибо, мадам.

Только после его ухода я осознала весь смысл происшедшего.

Я поняла, что люди, которых я видела из окна, были шахтерами. В ту ночь они спустились в шахту и выяснили, что в ней нет олова. Внезапно меня поразила мысль: это было до того, как погиб Джонни. Значит, они уже знали, что шахта не может ничего им дать. Зачем же тогда убивать хозяина? Какой в этом смысл? Итак, эти люди не убивали Джонни. Тогда кто? И может ли быть такое, что Джонни жив?

Я обсудила этот вопрос с Меллиорой. Постепенно моя подруга снова становилась жизнерадостной, словно она освобождалась от чар, которые наложил на нее Джастин. Это была та самая Меллиора, которая защищала меня на ярмарке в Трелинкете. Ее любовь к Джастину делала ее робкой и терпеливой Гризельдой, но теперь она стала прежней Меллиорой.

— Ты видишь себя милосердной богиней, которая управляет нами, — говорила мне подруга. — Все мы для тебя словно мелкие царьки, которых ты поставила управлять своими странами. И если мы правим не так, как тебе того хотелось бы, ты отнимаешь власть и начинаешь править за нас.

— Что за глупости!

— Вовсе нет, если взглянуть глубже. Ты хотела управлять жизнью своего брата Джо… Джонни… жизнью Карлиона…

«И твоей тоже, Меллиора, — подумала я с запоздавшим раскаянием. — Если бы ты только знала это! Я действительно управляла твоей жизнью!» Когда-нибудь мне придется рассказать ей об этом, потому что я не успокоюсь, пока не признаюсь во всем.

Я решила, что мы должны переехать в Довер-Хаус. Стряпчие взяли управление поместьем в свои руки. Поулоры и Треллансы остались в своих домишках и продолжали работать. Миссис Ролт по-прежнему выполняла обязанности экономки в Эббасе, а Флоренс Трелланс иногда приходила помочь ей.

В Эббасе осталась вся мебель, и я надеялась, что при бережном уходе ее удастся сохранить до того времени, когда Карлион вырастет и — дай-то бог! — позволит себе жить там. Эти временные меры были вполне удовлетворительными. Каждый день я ходила в Эббас, чтобы проверить, все ли в порядке.

Карлион был доволен жизнью в Довер-Хаус. Мы с Меллиорой вместе учили его. Он был способным учеником, хотя и не блестящим. Я часто замечала, как он с тоской смотрит в окно, особенно если погода была солнечной. Каждую субботу он ездил к своему дяде Джо и сопровождал его во время визитов. Я видела, что эти дни были для сына настоящим праздником.

Мы могли рассчитывать только на двух возможных арендаторов. Но одному из них Эббас показался слишком большим, а другой заявил, что здание чересчур мрачное. Я уже подумывала, что дом так и будет стоять пустым в ожидании нашего возвращения.

Меня всегда поражало, что важные события, как правило, происходят внезапно. Мне казалось, что должны быть какие-то предупреждающие знаки, какие-то подсказки, предвидение… Однако так случается нечасто.

В то утро я встала довольно поздно, просто проспала. Одевшись, я спустилась к завтраку и увидела, что меня ожидает письмо от агентов, которые занимались домом. Они сообщали, что сегодня днем меня навестит клиент, и выражали надежду, что мне будет удобно встретиться с ним в три часа дня.

За завтраком я рассказала об этом Меллиоре.

— Интересно, что на этот раз не понравится? Порой мне кажется, что мы никогда не сдадим этот дом.