|
В запасе петербургского городского фольклора имелся бесконечный синонимический ряд крылатых фраз и выражений на одну и ту же тему: «Побывать на балаганах», «Побывать на горах», «Под горами», «На горах», «Под качелями». На бытовом языке это означало «посетить пасхальные или масленичные гулянья». Зимой гулянья устраивались на запорошенном льду промерзшей Невы перед Адмиралтейством, где возводились гигантские ледяные сооружения, известные в просторечии под названием «Невские горы». В арсенале городской мифологии с того времени сохранилась поговорка: «На горах покататься, блинами объедаться».
Гостей на балаганах встречали легендарные, так называемые балаганные, деды. Громкими голосами, стараясь перекричать друг друга, они зазывали на представления с балконов дощатых павильонов балаганов. Чаще всего это были рифмованные монологи ироничного, «биографического» характера, что особенно импонировало невзыскательной публике:
Жена моя солидна, За три версты видно. Стройная, высокая, С неделю ростом и два дни загнувши. Уж признаться сказать, Как бывало в красный сарафан нарядится Да на Невский проспект покажется, Даже извозчики ругаются: Очень лошади пугаются. Как поклонится, Так три фунта грязи отломится.
Венчали нас у Фрола, Против Гостиного двора, Где висят три фонаря. Свадьба была пышная, Только не было ничего лишнего. Кареты и коляски не нанимали, Ни за что денег не давали. Невесту в телегу вворотили, А меня, доброго молодца, посадили К мерину на хвост И повезли прямо под Тучков мост. Там была и свадьба.
Настает, братцы, Великий пост, Сатана поджимает хвост И убирается в ад. А я этому рад. Пошел я гулять в Пассаж – Красоток там целый вояж: Одни в штанах да в валенках, Другие просто в тряпках, От одной пахнет чесноком, От другой несет вином. А у моей жены имений не счесть, Такие часы есть, Их чтоб заводить, Нужно из под Смольного за Нарвскую заставу ходить. А рыжий то, рыжий, глядите ка, люд православный, Так и норовит кому нибудь в карман.
Доверительные монологи о женах перебивались рифмованными назидательными повестями, героями которых становились сами балаганные деды. Это был только зачин. Дальше завороженные слушатели становились свидетелями захватывающих приключений, ради которых, собственно все и затевалось:
Был я тогда портным. Иголочка у меня язовенькая, Только без ушка – Выдержит ли башка? Как стегну, Так кафтан шубу и сошью. Я и разбогател. У меня на Невском лавки свои: На правой стороне это не мое, А по левой вовсе чужие. Прежде я был купцом, Торговал кирпичом И остался ни при чем. Теперь я живу день в воде, день на дровах И камень в головах.
Богатые на коварную выдумку и щедрые на беззлобную шутку владельцы балаганов наперебой изощрялись друг перед другом. Доверчивые счастливчики, опережая один другого, протискивались внутрь ярко освещенной пустой палатки, вход в которую объявлялся бесплатным. Оглядывались вокруг, обшаривали глазами стены и, ничего не обнаружив, злые и раздраженные шли к выходу. И тут их встречал ухмыляющийся хозяин, над головой которого была прибита едва заметная вывеска: «Выход 10 копеек». Делать нечего – приходится платить, но признаться нетерпеливо ожидающим своей очереди в балаган в том, что остался в дураках, никто не решается. |
