|
Конец девятнадцатого века, верно? Год моей смерти. Может быть, ты так тактично пытаешься намекнуть, что решила отметить это событие? — Поверь, я не имела в виду ничего подобного, — ответила она. — И давай обойдемся сегодня без колкостей? — Колкостей? — вклинился в разговор Фрайгейт. — Это слово вошло в обиход в 1934 году. Год твоей смерти, не так ли, Алиса? — Слава Богу, первой и последней, — ответила она. — Но неужели нам обязательно говорить о таких вещах? Фрайгейт склонился и поцеловал ее вытянутую руку. — Мне ли спорить с тобой, Алиса? Скажи слово, и я отдам за тебя жизнь. Нет, лучше ничего не говори. Я и так весь в твоей власти. — Ты сегодня очень галантен, — сказала она. — И очень настойчив. — Вот настойчивости ему как раз и не хватает, — фыркнув, ответил Бертон.Кроме тех случаев, когда он пьян. Голландская отвага. — In bourbono veritas <Истина в бурбоне (пародия на латынь).>, — ответил американец. — Но ты ошибаешься, Дик. Я робок даже во хмелю. Не так ли, Алиса? — Наша милая хозяйка — это замок на высоком холме,пошутил Бертон.Вернее, мощная крепость, окруженная широким рвом. Поэтому не пытайся ее минировать. Бери штурмом! Американец покраснел. Алиса, все еще улыбаясь, сказала: — Прошу тебя, Дик. Не будь таким гадким. — Хорошо, обещаю вести себя прилично, — ответил Бертон. Холодно кивнув, он направился к столу. — О Боже! Кто это?.. Стол накрывали два человека в ливреях слуг — хотя нет, два андроида. У одного из них было лицо Гладстона, у другого — Дизраэли. — Дорогие гости! — сказала Алиса. — Сегодня вас будут обслуживать два премьер министра Великобритании! Бертон резко развернулся на каблуках. Его лицо пылало от возмущения; брови сердито нахмурились. — Алиса! Мы ведь говорили об этой опасности! Снарк мог запрограммировать их на нападение! Она спокойно встретила его вспышку гнева. — Да, мы говорили об этом. Но ты сам сказал, что Снарк может добраться до нас тысячью и одним способом. Если бы незнакомец хотел нашей смерти, мы бы давно уже были мертвы. Однако он не сделал нам еще ничего плохого. Я считаю, что в такой ситуации два андроида не изменят положения. — Совершенно верно! — громко прокричал китаец. — Браво, Алиса! Прими мои поздравления! Это воистину решительный шаг! Я и сам имел кое какие планы насчет андроидов. И осуществлю их сегодня вечером! О, что это будет за ночь! Ты больше не будешь мучиться, Ли По! В глубине души Бертон признавал правоту Алисы. Однако она не имела права поступать так без предварительного и общего одобрения всей восьмерки. По крайней мере, она могла бы посоветоваться с ним. Возможно, если бы лидером группы был не он, а кто то другой, Алиса так бы и поступила. Бертону казалось, что она использовала каждую возможность, чтобы навредить ему и бросить вызов. За тихими и мягкими манерами скрывалась сильная и упрямая натура. В комнату вошли де Марбо и Бен. Судя по их потным и покрасневшим лицам, они либо только что покинули постель, либо оборвали бурную ссору. При втором варианте им довольно хорошо удавалось скрывать свои чувства. Оба шутили, пощипывали друг друга и непринужденно улыбались. Поприветствовав их, Бертон отошел к столу, на котором вокруг чаши со льдом стояли бутылки и бокалы. Он отмахнулся от андроида с лицом Гладстона, когда тот приблизился к нему и предложил приготовить какой нибудь напиток. Следовало признать, что, воссоздавая по памяти черты премьер министра, Алиса сделала очень хорошую работу. И она могла это сделать, поскольку министр часто обедал в доме ее родителей. Впрочем, Алиса, скорее всего, поступила по другому. Она могла отыскать фотографию Гладстона в файлах компьютера, после чего конвертер, получив исходные данные, за несколько секунд воспроизвел бы это живое, но безмозглое существо. |
