— Нет! Я плохо соображаю и летаю хуже вас всех! Я обязательно погибну, вот увидите…
Впервые за все время пребывания на острове Сорен пожалел бедную Отулиссу. И тут на открытую страницу его книги шлепнулась сушеная гусеница.
— У тебя все будет прекрасно, голубушка. Пятнистые неясыти исключительно чутко реагируют на малейшие перепады давления. Это редчайшее качество, хотя порой оно делает неясытей раздражительными и несносными в общении. Я бы посоветовал тебе прочитать вот это — «Атмосферное давление и турбулентность: вводный курс». Эту книгу написала Стрикс Эмеральда, знаменитая всепогодница и предсказательница прошлого века. Я всегда мечтал заполучить в свой клюв пятнистую неясыть, несмотря на то, что все они несносные ворчуньи! — усмехнулся Эзилриб и пошел прочь, слегка припадая на свою трехпалую лапу.
«Вот и пойми его! — ошарашенно подумал Сорен. — Да он сам непредсказуем, как любая погодная система. Мне даже слова доброго не сказал, зато специально подошел, чтобы поболтать с Отулиссой!»
— Эту книгу написала Стрикс из рода пятнистых неясытей? — пробормотала Отулисса, изучая обложку. — Великий Глаукс, это может мне пригодиться. Разумеется, предсказательница погоды должна обладать исключительной чувствительностью. Неудивительно, что она из пятнистых неясытей. Наш род настолько древний, что все лучшие качества за столетия у нас необычайно обострились, — залопотала она, впиваясь глазами в страницы.
«Великий Глаукс, да заткнется она когда-нибудь или нет?» — в который раз подумал Сорен и решил пойти проведать миссис Плитивер.
— Ах, я не знаю. Просто не знаю. Мне кажется, сейчас я вообще ни в чем не уверена, честное слово.
Сорен стоял возле маленького дупла, которое миссис Плитивер делила с двумя другими змеями. Грусть, прозвучавшая в голосе старой змеи, заставила его оцепенеть на месте. Миссис Плитивер никогда так не говорила! Она никогда не теряла надежды и всегда была исполнена оптимизма.
Сорен стал прислушиваться дальше.
— Гильдия арфисток самая престижная, и я чувствую, что моя судьба — стать одной из них, — говорила вторая змея. — Знаете, дорогая, это чем-то похоже на зов, который совы испытывают в желудках. У нас, понятное дело, желудков нет, но тем не менее!
— Да как вам только в голову могло прийти такое! — с неподдельным возмущением ахнула миссис Плитивер. Голос ее задрожал от гнева. — Я полагаю, с нашей стороны было бы непростительной вольностью даже в мыслях сравнивать себя с благородными совами. Не пристало нам такое, ничуть не пристало! Не тот у нас статус, вот как я это называю! — заключила она.
Вот теперь Сорен узнал свою старую добрую миссис Плитивер! Вообще-то она отнюдь не страдала комплексом неполноценности. Миссис Плитивер искренне считала себя лучшей в мире служанкой, но при этом не лукавила, когда говорила, что и в мыслях не смеет сравнивать себя с представителями лучшего вида пернатых. Служение совам составляло весь смысл ее жизни, а хорошее служение было высшей наградой и добродетелью.
— Но позвольте, миссис Плитивер, — снова заговорила вторая змея, — должны же вы отдавать предпочтение одним гильдиям перед другими.
— Ах, да при чем тут предпочтение! Когда нас знакомили с различными гильдиями, я сразу же поняла, что для меня существует только арфа! Когда я скользила по струнам от ноты к ноте, ползла по гамме и прыгала по октавам, во всем моем теле звучала чудесная вибрация. А больше всего на свете мне хотелось бы — ах, я просто не знаю, как это объяснить! — вплести музыку в голос мадам Плонк. Я хотела бы переплести звуки арфы со звуками ее волшебного голоса и соткать из них нечто огромное и прекрасное. |