А в ту пору было так заведено, что короли и рыцари, коли не воевали, то большую часть времени проводили на охоте (благо, всю Англию покрывали густые леса, и бродили по тем лесам многочисленные, ныне вымершие звери). Это было нелегкое, а подчас и опасное занятие. Случалось, что охотники сутками вели погоню за дичью — сломя голову скакали по изрытым оврагами лесам, скалам и болотам; или же сталкивались один на один с разъяренным кабаном или медведем. Подобным образом рыцари тренировали отвагу и выносливость, а заодно и обеспечивали себя свежим и сочным мясом, столь уместным на многолюдных застольях.

И вот однажды король Артур, как обычно, отправился со свитой на охоту. Долго они рыскали по лесу в поисках добычи, и наконец увидели великолепного самца-оленя. Кинулись рыцари в погоню, и так уж вышло, что трое охотников — сам король, сэр Уриенс и Акколон — оторвались от остального отряда. Кони под ними были добрые, неутомимые, и скакали они, не замечая ни времени, ни расстояния. Опомнились только когда уже десять миль отделяли их от прочих охотников. Остановились, огляделись, увидели вдалеке красавца-оленя с размашистыми рогами, и вновь пустились вскачь: минуя густой подлесок и предательские топи, перепрыгивая на полном скаку через ручьи и поваленные деревья, скакали они до тех пор, пока не захрипели взмыленные скакуны и не пали без сил на землю.

Остались охотники пешими и беспомощными, а добыча их по-прежнему маячила вдалеке и не давалась в руки.

— Плохо дело, — сказал король Артур. — Олень, конечно, знатный, но нам его не догнать. Более того, мы и сами оказались в бедственном положении.

— Ничего другого нам не остается, — откликнулся сэр Уриенс, — как искать прибежища. Надо найти безопасное место и переждать, пока подойдет помощь.

Так они и сделали — устало побрели через лес и шли, пока не выбрались на берег широкой реки. А там увидели своего оленя: со всех сторон его обложила стая гончих, а одна борзая сука уже вцепилась в горло. Король Артур отогнал собак и собственноручно прикончил оленя. Затем поднес к губам охотничий рог и протрубил традиционный сигнал окончания гона.

Только тут рыцари огляделись по сторонам и увидели на темной речной глади небольшое судно, богато убранное шелками, которые свешивались с бортов до самой воды. Барка бесшумно двигалась к берегу и в конце концов ткнулась носом в песчаную отмель неподалеку от того места, где стояли рыцари. Артур приблизился к судну и, приподняв шелковые покрывала, заглянул внутрь — там никого не было. Тогда он подозвал своих друзей, и все трое поднялись на борт барки. Молча разглядывали они роскошную обстановку, шелковые подушки и бархатные драпировки. А затем усталость сморила их, рыцари опустились на мягкие подушки и заснули. Проспали они до самого вечера, а когда очнулись, увидели, что тьма уж окутала лесную чащу. Издалека доносился крик ночных птиц, в прибрежных камышах сновали дикие утки.

И пока Артур с товарищами зевали и протирали сонные глаза, вдруг засияли вокруг яркие факелы, и стало светло, будто днем. Откуда ни возьмись появились двенадцать прекрасных дев в шелковых одеяниях, которые обратились к королю, назвав его по имени. Радостно приветствовали они рыцарей и проводили в небольшую хижину, тоже богато убранную гобеленами и драпировками. Там уже был накрыт стол со множеством различных вин и такими изысканными яствами, каких рыцари прежде и не видывали. После долгого и приятного ужина почувствовали гости, что глаза их слипаются от обильных возлияний. А девицы уж тут как тут: отвели каждого из рыцарей в отдельную хижину и уложили спать на мягкую постель. И заснули все трое глубоким сном без сновидений.

Наутро сэр Уриенс проснулся и увидел, что лежит в собственной постели в Камелотских покоях, а рядом с ним его супруга Фея Моргана. Подивился рыцарь, как такое может быть, ибо помнилось ему, что накануне засыпал он в лесу, в двух днях пути от замка.