Одновременно Санти работал над гербами тех городов, которые имели свои старинные печати, помещенные в «Титулярнике». Среди них был и герб Москвы.

Известно, что Петр I вообще интересовался гербами и гербовыми эмблемами, в его записных книжках имеются их наброски, поэтому рисунок и описание первого официального герба Москвы, безусловно, были сделаны если не по прямому указанию царя, то под его пристальным наблюдением, и уж, конечно, он помнил те «чюдные истории», которые рассказывал ему его учитель Симеон Полоцкий.

Собственноручные наброски гербов в записной книжке Петра I сделаны на полотнищах флагов. Проекты Санти создавались также с учетом размещения их на знаменах.

Рисунки флагов с гербами из записной книжки Петра I

Наиболее ранним изображением герба Москвы является акварельный рисунок Санти «Герб для знамен Московского полка», находящийся в архиве Государственного Эрмитажа в Петербурге.

По этой акварели видно, что изобразительное и цветовое решение герба Москвы эпохи Петра I опирается на рисунок государственной печати царя Алексея Михайловича и традиционное иконописное изображение на русских иконах «Чуда Георгия о Змие» XV–XVI веков; о том же свидетельствует и описание герба, принадлежащее Санти: «Поле красное, на котором изображен святой Георгий с золотою короною, … обращен он налево, он же одет, вооружен и сидит на коне. Оной святой Георгий держит свое копье в пасти, или во рту, змея черного».

Эта акварель — первый проект герба Москвы, созданный на исторической основе, в своей содержательной и художественной части, как можно с большим основанием предполагать, выражает волю учредителя русской гербовой символики императора Петра I.

Однако проекту Санти не суждено было стать московским гербом. После смерти Петра I государственная власть утратила интерес к созданию городских гербов. Геральдическая комиссия практически прекратила свою деятельность. При дворе шла борьба за власть. В июне 1727 года графа Санти обвинили в участии в заговоре, имевшем целью свергнуть малолетнего императора Петра II и возвести на престол дочь Петра I герцогиню голштинскую Анну Петровну. Обвинение было ложным, тем не менее Санти пробыл в ссылке в Сибири пятнадцать лет — до 1742 года, из ссылки его вернула Елизавета Петровна.

Герб для знамени Московского полка. Акварель. 1730 год

В 1727 году заниматься герботворчеством обязали Академию наук и персонально немецкого профессора И. С. Бекенштейна, специалиста в области юриспруденции. Отказываясь от этой должности, он писал: «Я в сем деле великим искусством хвалиться не могу, понеже я никогда особливого старания в геральдике не имел… и никогда профессором геральдики не бывал, сюда не затем призван, как то академические протоколы и мое призывание засвидетельствовать могут». Однако Бекенштейн все-таки был назначен на должность и ему поручили подготовить группу студентов для практической работы в Герольдии. Несколько лет спустя он жаловался в рапорте, что его преподавание не дало желаемых результатов, что геральдике пожелали учиться лишь студенты-«чужестранцы», «некоторые дети от иноземцев в России рожденные», а из «российской нации … в обучении никого не бывало, и для того учения никто … не явился».

Геральдические злоключения герба Москвы

Вновь возник интерес к городским гербам и появилась практическая необходимость в них в царствование Екатерины II.

В связи с предпринятой в 1770–1780 годы реформой местного управления, по которой города получили некоторую самостоятельность в управлении городскими делами, гербы обрели новое назначение — правового символа, аналогичного символам свободных городов Западной Европы.