— Так делай свой ход. Она уходит!

— Эх, Макс. Это же совсем другая геометрия.! Догоняя женщину, ты бежишь в противоположную сторону.

12

Он послал Максима подальше и пошел пешком. Город огромным светящимся теплоходом медленно тонул в черном асфальте. Прощально вращался над зданием покрытый струпьями Альфа-банка бывший шар Аэрофлота. Спасательными шлюпками шелестели вылизанные авто. Мелькали тени неблагополучных прохожих, пытающихся спрыгнуть с этого корабля. Пустота, и в пустоте звонок.

— Привет.

— Привет.

— Что делаешь?

— Иду по ночной Москве.

— Один?

— С тобой.

— Где сейчас?

— Садовое. Напротив Калинки-Стокманн.

— Остановись. Я сейчас.

13

Она вылетела из редкого ночного потока, открыла дверь и, не дожидаясь, пока он закроет ее за собой, рванула с места. Закурила.

— Ну, их всех к черту. Сбежала.

Он молчал, разглядывая ее упрямый профиль.

— Почему «флажолет»?

В визитке между именем и телефоном у него было написано: «Флажолет. Все вопросы». Флажолет. Двойной звук. Глупость, которая была отличной фишкой в его прошлой жизни. Глупость, о которой он мгновенно пожалел.

— Лучше обмануть ожидания, написав глупость, чем наоборот.

— Да?

Она взглянула на него. Черт возьми. Что с ним? Сидит возле этой талантливой «зелени» и чувствует себя сопливым мальчишкой. Или все-таки дрянным?

— Ты фаталист?

Он фаталист? Может быть. Но до последней минуты он был очень ловким фаталистом. Вертким и удачливым.

— Вот уже пару минут, как я не знаю, кто я.

Она улыбнулась.

— Будь самим собой.

Машина вынырнула из тоннеля, пересекла пустынный перекресток, ушла под мост, повернула, миновала мертвую коллективную скворечню театра кукол и вернулась на Садовое кольцо. Сонный майор взмахнул палочкой у здания управления ГИБДД. Она остановила машину, взяла кассету, торчащую из магнитолы, бросила короткое: «Сиди». Вышла. Через десять секунд слепила на лице майора улыбку, села за руль.

— Слушаешь себя?

— Акустическим нарциссизмом не страдаю.

— Но все сама?

Она приподняла брови.

— Не все.

Повернула на узкую пустынную улицу.

— Поиграем? Закрой глаза.

— Зачем? — спросил он в темноте.

— Игра такая.

14

— Ну? Можно?

Он открыл глаза в лифте. Она сняла черные очки, стянула с головы нелепую шапочку с ушными клапанами. Он вдохнул ее запах.

— Конспирация удалась?

— Вполне.

Она смотрела на него спокойно и даже доброжелательно, но взгляд этот непонятным образом останавливал его, выстраивал непреодолимую прозрачную стену. Ну, что же ты, Васька? Что за сладкий паралич сковал твои члены? Где твое красноречие? Где твой виртуозный флирт? Где твоя легендарная способность покорения любой женщины за исключением миллиардов неинтересных тебе либо не встреченных тобой? Ты здесь, Василий, или где? Боже. Как в первый раз…

Она открыла дверь, обернулась.

— Заходи.

15

Уютная берложка. Запасной аэродром. (Неужели такое бывает у женщин?) Признак независимой натуры? Гнездышко тайных уголков души? Место, куда таинственная птица может унести блестящие безделушки, трогающие струны сердца? Сказка не на каждый день?

Она толкнула ногой в его сторону огромные пушистые тапочки.