– Это хорошо, – согласился Турецкий. – Хотел бы я, чтобы и моя дочь училась в таком месте.

– Но с вашей зарплатой... – продолжила его мысль Богачева.

Он согласно кивнул. Она ему почти нравилась.

– А где она сейчас?

– В лагере. Здесь, в Крыму.

– Правда? Так бросайте все к черту и езжайте к ней, – предложила Богачева.

Турецкий ушам своим не верил. Посмотрел на Катин бокал: она выпила всего ничего.

– Что это вы такое несете? Я – следователь Генеральной прокуратуры России и приехал на Украину специально, чтобы заниматься делом вашего мужа!

Она взяла сумочку, недвусмысленно встала и подозвала официантку.

– Разговор еще не закончен, – сдерживаясь, прошипел Турецкий.

Богачева, видимо, поняла, что это не шутка, и попыталась исправить ситуацию:

– Я только хотела расплатиться.

– Запишите на мой счет, – сказал Турецкий подошедшей Вике.

– Не получится, – едва улыбнулась Богачева. – Я хорошо знаю эту гостиницу, здесь в кредит не дают.

Но официантка послушно выполнила просьбу Турецкого и удалилась. Богачева была откровенно удивлена. Но тем не менее пренебрежительно махнула рукой, и перед Турецким быстро промелькнули несколько колец с крупными камнями.

– Да бросьте вы, Александр Борисович. Ведь все равно ничего не получится. Только время зря потеряете. Сами же знаете, в нашей стране никогда не раскрывают заказных убийств.

– Я вас не понимаю, – сознался Турецкий. – К чему этот идиотский эпатаж?! Ведь вашего же мужа прикончили!

– Прикончили, – согласилась она. – Уконтрапупили. Ухайдакали. Замочили.

И тут только Турецкий увидел, что из под черных очков по гладким смуглым скулам стремительно бегут две мокрые дорожки. Оказывается, она плакала, но продолжала его дразнить.

Он помолчал какое то время, давая Кате возможность прийти в себя. Она вдруг снова встала и молча ушла. Причем произошло это настолько быстро, что Турецкий не успел ничего предпринять. Он лишь вскочил из шезлонга, но Катя уже скрылась в одном из выходов. Турецкий со вздохом опустился обратно (не бежать же за ней, в самом деле!) и обнаружил, что рядом лежит ее сумочка. Забыла? Или еще вернется?

Через две минуты Катя появилась. На ней был синий в мелкую клетку купальник. Турецкий успел только заметить поразительную стройность ног и почти мальчишескую узость бедер – учитывая довольно внушительный для женщины рост, она выглядела натуральной моделью на подиуме. «Модель», едва дойдя до края бассейна, подняла руки вверх и, вытянувшись в струну, сделала сильный толчок вперед и вверх. Мгновение спустя ее гибкое тело погрузилось в воду, а еще через несколько секунд, вынырнув уже через добрый десяток метров, она поплыла четким правильным кролем.

Турецкий невольно залюбовался этим зрелищем. Уже вылезший из воды Аркаша тоже открыл рот.

– Ты мне сегодня больше не нужен, – сказал Турецкий. – В крайнем случае, позвоню.

Когда она вылезла из бассейна, Турецкий подал ей свое полотенце.

– Почему вы думаете, что убийство было заказным?

– Ничего я не думаю. С языка сорвалось. Не возражаете, если я еще поплаваю? А может, составите компанию?

– Я еще не созрел, – не моргнув соврал Турецкий, хотя уже начинал дымиться. Просто он, мягко говоря, не был убежден, что будет выглядеть достойно рядом с такой отменной пловчихой.

Через десять минут она вылезла из воды и первым делом спросила:

– Скажите, ваша фамилия Турецкий? Я определенно ее где то слышала...

– Едва ли. Расскажите лучше подробней про ваши подвески.

– Да что там рассказывать. Подвески как подвески. Вы читали «Трех мушкетеров»?

– М ммм, – пожевал губами Турецкий.