Получив телеграмму от Александры Максименко, Шумилов деятельно взялся за дело. Посетив архив «Общества», размещавшийся под самой крышей, на четвёртом этаже, Шумилов отобрал несколько подшивок с документами по сделкам с землями, расположенным в Вятской губернии. Он написал расписку архивариусу и изъял пять толстых папок с документами. Шумилова интересовали не сами документы — поскольку он прекрасно знал правила их оформления — а качественные оттиски печатей тамошних Межевого и Земельного комитетов. Изучив дома бумаги, Алексей Иванович решил, что свой мифический надел он разместит в Малмыжском уезде Вятской губернии. Оттиски печатей, поставленные там, оказались наиболее чёткими.

Кроме того, определённые сложности могли возникнуть с заверками фальсифицированных документов гербовыми печатями самого «Общества поземельного кредита». Шумилов не мог явиться в канцелярию и попросить секретаря поставить печати на пустые листы гербовой бумаги. Одна такая просьба могла стоить ему рабочего места. Между тем, печатями «Общества» следовало заверить никак не меньше полудюжины подложных документов.

Поэтому Алексею Ивановичу пришлось пуститься на маленькую хитрость. В заполненных документах он не полностью прописал даты, оставив вместо последних цифр пустые места; даже если бы случайно взгляд секретаря упал на недописанную дату, он бы заподозрил грамматическую ошибку, а не умышленный подлог. Смешав документы по разным сделкам, разумеется, реальным, Шумилов вложил между ними свои «самоделки» и с получившейся стопой забежал в канцелярию в конце рабочего дня, буквально в последнюю минуту. Заведующего, как это обыкновенно бывало, на месте застать не оказалось, а делопроизводитель попытался было уговорить Шумилова зайти завтра, но, в конце концов, сдался и, вытащив из несгораемого шкафа печать «Общества», не глядя, заверил все разложенные перед ним на столе бумаги.

На пути домой Шумилов зашёл в известный состоятельным петербуржцам «Магазин колониальных товаров» на Садовой улице и купил там полдюжины страусиных яиц. Для переноса оттисков печатей российские мошенники традиционно использовали сваренные вкрутую яйца, но большую гербовую печать нельзя было скопировать полностью куриным яйцом. Страусиное же было как раз нужного размера. У себя на квартире Шумилов лично сварил яйца, несказанно удивив этим повариху, после чего заперся в своём кабинете. Там были проведены последние приготовления: уложены один подле другого чистые листы гербовой бумаги, на которые предстояло наносить оттиски, а также открыты на нужных страницах подшивки с документами, с которых эти оттиски следовало снять.

Важное, если не сказать решающее, значение для результата предстоящей процедуры имело состояние сваренного яйца, ведь именно ему предстояло сыграть роль валика, посредством которого надлежало перенести рисунок. Яйцо не должно было быть слишком мягким, дабы не расползтись под пальцами, и вместе с тем слишком крутым, чтобы не треснуть при попытке прижать его к бумаге. Алексей, очистив первое яйцо, счёл, что оно как раз такое, каким должно быть. Приложив его к краю чернильного оттиска печати и плотно прижав, Шумилов плавным и неторопливым движением прокатил яйцо по бумаге. На влажном глянцевом боку появился чёткий фиолетовый рисунок. Не мешкая, Алексей разместил яйцо в нужном месте чистого листа и точно таким же неторопливым и плавным движением прокатил яйцо по нему. На бумаге остался довольно чёткий оттиск гербовой печати, хотя и несколько бледнее оригинала, но, тем не менее, безупречный по виду.