Мрачный Шило ехал рядом, бросая на меня странные взгляды. Я не выдержал.

– Может, спросишь уже? Ты меня нервируешь.

– Слушай, – Шило облизал обветренные губы. Белобрысый, с тонкой кожей, он всегда выглядел каким-то взъерошенным и неопрятным. Но при этом был одним из лучших ловцов в Бастионе. И помогали ему в этом не сила и ловкость, а знания. Ник был из тех ненормальных, которые любят учиться. Новые знания влекли его так, как меня влекли женщины. И сейчас его глаза уже горели от предвкушения новой порции неизведанного. Он подвел кобылу еще ближе ко мне, посмотрел хмуро. Просить меня ему, очевидно, не хотелось, помнил еще мое заклятие подчинения, но и устоять он не мог.

Я же говорю – ненормальный. За знания мать родную продаст.

– Слушай, а как ты открываешь Грань? Заклинания произносишь? И что за руны были в круге? – Его светло-голубые глаза блестели отчаянной надеждой.

– Не старайся, Ник, это бесполезно, – оборвал его Харт. – Ты не сможешь разорвать грань, как бы ни желал этого. Для светлого это невозможно. Проход через грани – это разрыв временного полотна, а значит, разрушение. Светлые на это не способны, наши источники не позволяют. Даже если ты повторишь все за Раутом, начертишь круг, нарисуешь все руны и произнесешь слова заклинания, ничего не произойдет. Разрушать временное полотно способны лишь темные.

– Ну, и к тому же, я вовсе не собираюсь делиться с вами этими знаниями, – усмехнулся я.

Шило обиженно надулся. К дому ловца мы доехали в тишине, погруженные каждый в свои мысли. Ловец по обыкновению проживал в здании Застенок, и от вида круглого каменного дома без окон мне привычно стало не по себе.

– Что, не нравится местечко, чернокнижник? – хмыкнул Харт. – Слышал, тебе в таких не раз побывать доводилось. В колодках и цепях.

– Рот закрой, – помрачнел я. – Раздражаешь.

На наш стук приоткрылось окошко привратницкой, и выскочил невзрачный юркий мужичок.

– О, господа ловцы! Заждались уже! Проходите скорее.

Мы вошли в здание, оставив лошадей под присмотром конюшего, велели проводить в комнаты ловца.

Мужичок засеменил по коридору, указывая путь.

– Я в его покои никого не впускал, – уверил он. – Как Бернард пропал, так двери и закрыл, знал, что приедете. Я хоть и не ловец – ни дара, ни академии за плечами, но чему-то у Бирда научился. А он всегда говорил, что место преступления – это самое важное, осмотреть надо, чтобы следы найти.

Он повернул ключ в навесном замке, впуская нас.

– Фу, ну и вонь! – скривился Здоровяк. Наш провожатый развел руками:

– Одинокий мужик, сами понимаете…

– Понимаем, – я прошел, осматриваясь. Обычные покои: две смежные комнаты, спальня и кабинет, да купальня. Обстановка тоже вполне заурядная: кровать, камин, шкафы, сундук в углу, на котором валялась грязная одежда.

Ловцы разбрелись по покоям, пытаясь хоть что-то найти.

– Он отсюда пропал?

– Вроде того, – важно кивнул головой мужик, топчась на пороге. – Ну, то есть, с вечера ушел к себе, а утром – не явился. И комната была закрыта изнутри, на щеколду. Я сразу замок и навесил, как понял, что дело нечистое.

– Магии нет, – с досадой протянул Харт.

– Ни крови, ни следов борьбы, – добавил Грязь. – На окнах решетки. Куда он мог деться из закрытого помещения? А портал оставил бы остаточный след. Странно все это.

– Раут, сможешь еще раз открыть Грань? – с надеждой уставился на меня Ник.