Кампания, растянувшаяся на долгие годы, все же подошла к завершению. Другие ордены присоединились к тем, кто первыми ответил на призыв, явились на помощь со своими клинками и боевыми доктринами. Прибыли Ультрамарины, и Белые Шрамы, и их наследники — все в разной символике, говорящие на готике с парой десятков непохожих акцентов.

Последняя битва состоялась на пустынной планете Иела, где неприятеля наконец разгромили и отбросили в пустоту. Стая Хальдора высадилась на равнинном участке перед громадными жилыми шпилями, которые тянулись из песчаной дымки к небу с двумя солнцами. Скоро эти ульи запылают вновь, когда Империум вернет себе то, что осквернили изменники, но до начала штурма Паре Клыков предстояло еще одно важное дело. Раньше он не участвовал в этом обряде и потому испытывал смешанные, непонятные чувства.

Итак, Хальдор стоял в клубах пыли, от которой его жемчужно-серая броня уже утратила блеск. Братья по стае окружили вожака широким кольцом — они расположились достаточно далеко, чтобы не мешать ритуалу, но достаточно близко, чтобы осмеять Пару Клыков, если он подведет их.

Перед Хальдором находились десять Темных Ангелов. Девять из них держались позади, как и Космические Волки, один подошел вплотную.

Этот сержант отделения, назвавшийся Отхо, был облачен в превосходно сработанный доспех цвета лесной зелени и вооружен длинным цвайхендером. Воин утверждал, что одолел уже двух сынов Русса в предыдущих поединках чести, и явно собирался довести счет до трех.

Пара Клыков расслабленно держал топор в правой руке. Он понимал, что должен сосредоточиться, изучить, как противник ведет себя, чтобы найти его слабое место, но не мог избавиться от воспоминаний о той далекой ночи под Горой. В голове Хальдора вновь звучала история о первой и величайшей дуэли, рассказанная хриплым от скорби голосом примарха. Знал ли Русс, что такие поединки продолжаются? Хотел ли он этого?

— Ты выглядишь неопытным, — прервал Отхо раздумья фенрисийца.

Вот оно — то, что описывал примарх. Высокомерие Ангелов, их уверенность в собственном превосходстве. У Хальдора, возмущенного словами сержанта, мгновенно взыграла кровь.

— Мой топор сразил многих.

Отхо опустил взгляд, линзы его шлема тихо зажужжали, давая увеличение.

— Это клинок легиона, — произнес сержант. — Откуда он у тебя? Ты не заслуживаешь такого оружия, не знаешь его происхождения.

Пара Клыков рассмеялся в голос. Всю жизнь он слышал подобное от людей, видевших в нем какого-то невежественного берсеркера со льдов.

Но Хальдор знал о топоре все. Он услышал полную историю оружия из уст живого бога, который ходил по крепостным стенам Имперского Дворца рядом со Всеотцом, сломал спину предателя Магнуса и загнал визжащий сброд магистра войны в Око Ужаса. Перед глазами воина до сих пор стояло покрытое шрамами и расчерченное золой лицо примарха, тихо рассказывающего в тенях Клыка сагу о Льве и Волке. Так поступали скальды Стаи — повествовали о прошлом, не позволяя ему стереться из памяти.

«Я не хочу, чтобы это забылось», — произнес тогда Леман Русс.

Хальдор пригнулся, готовясь к первому удару. Он наконец обрел необходимую сосредоточенность. Он выиграет этот бой. Он повергнет Темного Ангела в пыль еще до заката, ведь теперь он понял смысл поединка, и его значение, и то, почему ритуал необходимо продолжать.

— Это? — переспросил Пара Клыков. — Это оружие капитана Алайоша из Девятого ордена Первого легиона. Его называли Уртханд, «откованный ненавистью», и ваш чемпион сражался им на протяжении полувека войн.