Изменить размер шрифта - +

Y парапета стоял освежённый, возбуждённый, в чёрном котелке, с неподстриженной рыжей бородкой, с бровями, изломанными в наблюдении, с острыми щупкими глазами, и одна рука тоже выставлялась с пальцами, скрюченными вверх, как поддерживая боль­шую кружку, а на горле его глоталось и дрожало, буд­то иссох он в окопах без этой кружки. Глаза его смот­рели колко, то чуть сжимаясь, то разжимаясь, выхва­тывая из этой сцены всё, что имело развитие.

Просветлялась в динамичном уме радостная догад­ка — из самых сильных, стремительных и безошибоч­ных решений за всю жизнь! Воспаряется типографский запах от газетных страниц, воспаряется кровяной и ле­карственный запах от площади — и как с орлиного полёта вдруг услеживаешь эту маленькую единствен­ную золотистую ящерку истины, и заколачивается сердце, и орлино рухаешься за ней, выхватываешь её за дрожащий хвост у последней каменной щели — и назад, и назад, назад и вверх разворачиваешь её как ленту, как полотнище с лозунгом: ...ПРЕВРАТИТЬ В ГРАЖДАНСКУЮ!.. — и на этой войне, и на этой войне — погибнут все правительства Европы!!!

Он стоял у парапета, возвышенный над площадью, с поднятою рукою — как уже место для речи заняв, да не решаясь её начать.

Ежедневно, ежечасно, в каждом месте — гневно, бескомпромиссно протестовать против этой войны! Но! —

(имманентная диалектика:) желать ей — продол­жаться! помогать ей — не прекращаться! затягиваться и превращаться! Такую войну — не сротозейничать, не пропустить!

Это — подарок истории, такая война!

из Узла II

«ОКТЯБРЬ ШЕСТНАДЦАТОГО»

Кегель-клуб называли их собрания в ресторане Штюссихоф, хотя кегельбана не было там.

— ... Швейцарское правительство — управляющее делами буржуазии...

„Кегель-клуб" — из насмешки: что не будет толку с их политики, а много шуму.

— ... Швейцарское правительство — пешка воен­ной клики...

Но и сами усвоили название с удовольствием: бу­дем сшибать мировых капиталистов как кегли!

(Он — воспитал их. Он излечил их от религии. Он внедрил в них понимание насилия в истории.)

— ... Швейцарское правительство бесстыдно про­даёт интересы народных масс финансовым магнатам...

Это уже несколько лет, как завёл Нобс — дискус­сионный стол в ресторане, на площади Штюссихоф. Собирал молодых, активистов. Постепенно стал ходить сюда и Ленин.

(В этой чванной Швейцарии — сколько унижений надо перенести. Бернские с-д вообще смотрели на Ле­нина свысока. Переехавши в Цюрих прошлой весной, собирал-было русских эмигрантов, лекции им читать — растеклись, не ходили. Тогда перенёс усилия на мо­лодых швейцарцев. Казалось бы, в 47 лет обидно: вы­лавливать и обрабатывать безусых сторонников по од­ному — но не надо жалеть часов и на одного, если отрываешь его от оппортуниста Гримма.)

— ... Швейцарское правительство раболепствует перед европейской реакцией и теснит демократичес­кие права народа...

Простоватый широколицый слесарь Платтен (сле­сарь — для большей пролетарности, а, руку сломав, чертёжником стал) по ту сторону стола. Он — вбира­ет, всем лицом вбирает говоримое, такое трудное. На­пряжён его лоб и в усилии собраны пухлые мягкие гу­бы, помогая глазам, помогая ушам — слова не пропу­стить.

— ... Швейцарская социал-демократия должна ока­зать полное недоверие своему правительству...

Удлинённый стол — на хорошую швейцарскую компанию. Без скатерти, обструганный, с ямками вы­павших сучков, локтями и тарелками обшлифованный лет за сто. Поместились просторно все девятеро, на двух лавках, и еще одно место отобрано столбом. Кто с малой закуской, кто с пивом — для ресторанной ви­димости, да швейцарцы и не умеют иначе, каждый платит за себя.

Быстрый переход