В этой ситуации было бы глупо выяснять отношения, поэтому девушка сдержалась и тихо ответила:

— Простите, что побеспокоила вас, доктор Воллас. Спокойной ночи!

Вернувшись в лагерь, она долго не могла успокоиться. Странная дрожь не проходила. Джейн сидела на кровати, не понимая, что с ней происходит. Мысли о возвращении домой оставили ее, как, впрочем, и все остальные; всем ее существом владело неописуемое, дикое волнение, вспыхнувшее, подобно взрыву, от прикосновения его горячих сильных рук. Волны жара поднимались от бедер к груди, туманя мозг, заставляя дрожать ноги, учащая дыхание… Почему она не вырвалась сразу же из его невольных объятий? Почему позволила ему удерживать себя до неприличия долго? А может, он и не заметил? Нет, как такое не заметишь!.. Тогда ей на какое-то мгновение даже показалось, что его тело подалось ей навстречу, что она ощутила его ответную дрожь… Чушь! Ерунда! Этот человек сделан из стали и бетона, он попросту не способен чувствовать. И его язвительные слова лишь подтверждают это. Нет, он терпеть ее не может. Он невзлюбил ее сразу же, как увидел, теперь это совершенно ясно. Никому не достается от него столько, сколько ей… Но почему это так волнует ее? Почему она вообще думает о нем? Неужели… О, нет, только не это! Ведь у нее есть Стюарт, молодой, красивый, обаятельный, который так любит ее! И она его любит. Так в чем же дело?..

Но постепенно усталость взяла свое, мысли девушки стали путаться, и она забылась тяжелым, беспокойным сном.

Утром, за завтраком, все долго молчали. Джейн показалось, все трое смотрят на нее как-то виновато.

— Знаешь, дорогая, — заговорил наконец Стюарт, — я тоже решил вернуться. Скажи только слово, и я переговорю с Волласом.

— Мы вчера много говорили об этом, — устало кивнул Гай, — и решили поступить так, как захочешь ты.

Переводя взгляд с одного на другого, Джейн без труда читала их мысли: Стюарту смертельно не хочется уезжать, но он ни за что без нее не останется; Гай зол, как черт, но понимает, что у него просто нет выбора: если уедет его «жена», то ему волей-неволей придется сопровождать ее. А Полин? Ее глаза покраснели и блестят так, словно она полночи проплакала, пальцы нервно теребят салфетку, губы поджаты… Она вся напряжена, будто пришла услышать свой смертный приговор. Да, нет никаких сомнений, Полин по уши влюблена в Николаса Волласа!

— Я решила остаться, — заявила Джейн, и все облегченно вздохнули.

Только Стюарт озадаченно покачал головой и заметил:

— Ты уверена, что хочешь этого? Гай сказал правду — мы все решили уехать, если тебе здесь плохо.

«А что вам еще остается?» — усмехнулась про себя Джейн, но тут же устыдилась своих мыслей. Она не должна быть такой эгоисткой, чтобы трое близких ей людей меняли свои планы из-за ее капризов.

— Да, Стюарт, уверена.

— Что ж…

В этом «что ж» звучало столько облегчения, что Джейн невольно нахмурилась. Возможно, было бы гораздо лучше увезти Полин подальше от Николаса Волласа. Он, несомненно, неплохо к ней относится, но любви здесь быть не может. Хотя, почему бы и нет? Полин красива, воспитана, умна… быть может, слишком восторженна, но, говорят, мужчинам это даже нравится!

— Мы все очень благодарны тебе, Джейн, — сказала ей Полин, даже не пытаясь скрыть свою радость. — Уверена, доктор Воллас не хотел… обидеть тебя. Он даже на меня иногда сердится.

Даже на меня… Значит, Полин уже отделяет себя от остальных, полагая, что их отношения с доктором какие-то особенные. Джейн забеспокоилась всерьез: Полин — хрупкое, впечатлительное создание, и если Николас не ответит на ее любовь, для нее это будет катастрофой…

Обеденный перерыв Джейн и Стюарт решили провести вместе.