— Ну-у-у! — ревел голос в трубке. — Поздравляю, поздравляю!..

— Спасибо, — машинально ответил зав. — А кто это говорит?

— Что, не узнаешь? — ревело по-прежнему во весь голос. — Ну, понятно, заважничал? Интервью раздаешь? Автографы?

Зав наконец узнал голос своего приятеля из Союза архитекторов, но при отвратительном настроении находчивостью не блеснул.

— Брось глупые шутки, — вяло отмахнулся он. — В чем дело?

— Неужели еще не знаешь? Ну ясно, не знаешь, известие только что получено!! Ха-ха!

— Какое известие? — в голосе зава нарастало беспокойство, смешанное с какой-то туманной робкой надеждой. — Да что такое?

— Ха-а-а! — снова гремел голос. — Вы получили первую премию за этот ваш курортно-туристический комплекс! И вся реализация за вами! Ну что, ставишь мне за добрую новость, а? Оказывается, у вас великолепная концепция колористики!..

Главный инженер, сперва равнодушно следивший за физиономией зава, встревожился. Зав покраснел, побледнел, снова покраснел, а потом начал задыхаться. Свободной рукой рванул галстук, суматошно пытался расстегнуть рубашку, главный вскочил ему помочь, оторвал пуговицу и бросился к дверям.

— Пани Матильда, воды!!!.. — крикнул он в панике, уверенный, что из-за некоего страшного известия зава вот-вот хватит апоплексический удар.

Все еще висящий на телефоне зав начал махать рукой — успокойтесь, мол, — но это махание походило скорее на конвульсии. От счастья он охрип, в горле у него забулькало — не удивительно, что главный инженер и прибежавшая с водой пани Матильда перепугались не на шутку. Главный пытался даже вырвать у зава трубку, но тот судорожно прижимал её к уху.

Когда столь драматичный телефонный разговор закончился, все сослуживцы сбежались на отчаянный крик пани Матильды.

Зав мастерской положил трубку и посидел немного молча, чтобы прийти в себя. Однако это оказалось выше его сил. Вместо спокойного, официального объявления, информации о заслуженном успехе последовал рывок: зав набросился с поцелуями на главного инженера. Главный еще успел подумать: пожалуй, его кто-то сглазил, раз все психи в мастерской именно его избирают объектом своих страстей, когда до него дошли крики зава.

— Конкурс!.. — орал он, щедро раздавая поцелуи направо и налево. — Наш конкурс!.. Первое место!.. Реализация наша!.. Колористика…

Смысл криков дошел наконец и до остальных собравшихся у дверей сослуживцев, онемевших в первый момент при виде странных выходок начальства.

— Ну да?!! — первым завопил Януш и еще недоверчивый, но уже счастливый бросился на шею рядом стоящему коллеге.

— Прочь, ты, козел!!! — взвыл, вырываясь, рядом стоящий коллега, коим оказался Стефан. — Рехнулся?! Девок тискай!

Весь коллектив повел себя не менее буйно, чем зав мастерской. Атеист Влодек упал на колени и воззрился в небеса. Пани Матильда, рыдая от счастья, выпила воду, принесенную начальнику. Барбара и Каролек исполнили под собственный аккомпанемент фигуру польки-галопа со всеми па. Лесь невпопад затянул благодарственную песнь. Главный инженер, теперь уже добровольно и по собственной инициативе, пал на грудь заву, все еще охотно принимавшему все доказательства радости.

Стихийные проявления помешательства вскоре упорядочились, и вся мастерская исполнила вокруг упоенного счастьем зава нечто похожее на триумфальный пляс, от коего все здание задрожало. После чего все окончательно выдохлись.

Служебные обязанности на оставшуюся часть рабочего дня были отменены. Зав мастерской со слезами умиления выслушал из Союза архитекторов официальное сообщение и подробности оценки проекта.