– Петрович! Готовимся! Пять минут осталось! – прокричал водитель, стукнув кулаком по решетке, отделяющей его от грузового отсека.

Люди в кузове зашевелились. Кто-то натягивал перчатки, кто-то проверял свой ремень с различным навешанным на него оборудованием.

– Первый раз в рейде? – поинтересовался пожилой мужчина с веселым, живым взглядом у молодого парнишки, который заметно нервничал, распихивая по кармашкам запасные аккумуляторы от шуруповерта.

– Да, первый, – кивнул он, немного стушевавшись.

– Не пережива-а-а-ай, Леший там уже подчистил, нам попроще будет, ты главное вперед не лезь! Наша армия проверит дома, мертвяки их дело! – он кивнул на трех бойцов с автоматами, в бронежилетах, с кожаными вставками на рукавах и штанах, весело хлопнул парнишку по плечу своей огромной ручищей так, что тот чуть не упал с лавки, – ...твоя задача, пацан, бери больше, кидай дальше… – Люди в кузове заулыбались, раздались тихие смешки.

Еще больше стушевавшийся парнишка подбоченился, поднялся на ноги, придерживаясь за спинку длинной лавки, идущей вдоль всего борта грузовика.

– А Леший этот… Зачем его вперед пускать-то, если у нас военные есть, они же быстро справятся с мертвяками…

Мужчина по-отечески посмотрел на парнишку. Лет 15 от роду… Худой, грязные немытые волосы, острый дерзкий взгляд… Раньше в 15 лет дети в айфонах сидели своих, бед не знали. Дома всегда еда, заботливо приготовленная матерью. Тепло, сухо... А сейчас детям с раннего возраста приходится играть в прятки со смертью, голодать и даже бороться за кусок хлеба со сверстниками… В других анклавах такое норма, в их же дети довольно сносно одеты, обуты, накормлены и даже обучены… Гонору в них побольше стало, конечно, чем в тех, довоенных, но это порой и к лучшему.

– Зачем, говоришь, Леший у нас впереди?.. Крюгер… – обратился он к одному из сборщиков.

Невзрачный мужчина, сидевший напротив мальчика, в треснувших очках, склеенных прозрачным скотчем, молча закатал рукав левой руки, демонстрируя обрубок чуть выше запястья.

– Это вот, мальчик, ответ на твой вопрос, – слегка печальным голосом начал Петрович, видя, как юнец вновь стушевался. – Чистили мы как-то один домик за городом, значится... И так увлеклись, что прозевали стадо… Они вышли из леса, голов под полсотни. Когда мы очухались, было уже поздно. Солдатиков смели первыми, те даже по магазину выпустить не успели. Нас зажали в доме. Крюгеру вот, тварь палец прокусила, пришлось оттяпать всю кисть… Леший – это наша разведка, зачистка, наш карающий меч, если тебе так угодно. Он постоянно тут в лесах бродит, подчищает оставшихся.  – Мужчина прислушался к шуму двигателя, который стал сбавлять обороты. – С тех пор, как стали выходить с разведкой, только по глупости случались нападения, но тут, малой, – мужчина снова шлепнул паренька по плечу, – ты уж сам не зевай. Пальцы куда попало не суй, сперва внимательно все осматривай, а прежде чем в комнату войдешь, пошуми. Мертвяки на звук реагируют, обязательно выползет, если притаился где-то.

– И что, правду говорят, что он такой крутой и незаметный? –поутихшим голосом проговорил мальчишка, покачнувшись, когда грузовик остановился.

– Скоро узнаешь, - Мужчина подмигнул парню и поманил за собой, выпрыгивая из грузовика. -Пять минут на туалет! – зычно прокричал он, разминая спину, осмотрев место прибытия.

– Эй! – позвал он парня, когда тот выбрался из кузова. – Иди-ка, сходи во-о-о-он до кустика, а то всякое бывало… прыгнет тварь из ниоткуда, штаны обмочишь от страха, засмеют потом…

– Но я не хочу… – попытался запротестовать мальчишка, но был подтолкнут грубой мужской ладонью.