Утром следующего дня в натопленную гостиную домика на опушке ворвались двое очень возбужденных людей. Кларенс Финли, румяный и подпрыгивающий от нетерпения, и Милли Донахью, сменившая свой экзотический наряд на более пристойный… впрочем, не менее яркий.

Джон Фарлоу спокойно взглянул на них из глубины удобного кресла, не спуская с рук симпатичного синеглазого крепыша пяти лет. Черный пес, картинно вытянувшийся у камина, дружелюбно постучал хвостом об пол.

Кларенс с шумом выдохнул ртом воздух и выпалил:

— Джон, мы все выяснили! Это бомба! То есть, это Милли, ты должен ее помнить, а то, что она — ГЕНИЙ! — выяснила, и есть бомба. Шейн, дружище, ты не оставишь нас с Джоном на пару минут?

Мальчик важно кивнул и сполз с колен Джона. У самой лестницы он обернулся и величаво изрек:

— Я, с вашего позволения, навещу своего КРРРолика. И скажу Ма, что поРРРа вставать.

Кларенс несколько оторопело посмотрел малышу вслед, а потом вновь повернулся к Джону.

— Послушай, мы все-все узнали. Майру пыталась выгнать некая Давалка-Элис, стриптизерша из бара «Поцелуйчик на ночь». Они с твоей Клэр давние подружки. Так вот, она рассказала, что Клэр… что Майра… Одним словом, Шейн не ее сын!

— Я знаю.

— Что? Знаешь? А, понимаю, Майра сама… Но тогда ты не знаешь, что Дэвисы по сути дела шантажировали твоего дядю, вынудив его жить в нищете под угрозой…

— И это знаю.

— Милли, ты что-нибудь понимаешь?

— Нет!

— И я — нет. Джон, мы так спешили сообщить тебе новости, мы выехали на рассвете, возможно, теперь Милли бросит муж, а ты все знаешь!

Джон рассмеялся и шагнул навстречу расстроенным друзьям, широко раскинув руки.

— Поверьте, я вам очень благодарен за помощь. И не обижайтесь. Просто… события приняли немного стремительный оборот. Мы с вами получили информацию одновременно, только вы — в Лондоне от Элис, а я — здесь от Клэр.

— Она призналась?

— Абсолютно во всем. Более того, МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ, она даже раскаялась.

— Джон, ты шутишь?

— Вовсе нет. Мы вернулись из Лондона ближе к полуночи и нашли ее совершенно переродившейся. Думаю, сейчас она уже на пути к новой жизни. Вместе с папой.

— Джон, не пугай меня. Ты ее…

— За кого ты меня принимаешь, Кларенс! Клэр уехала, только и всего. Ее всегда привлекал более теплый климат, а после вчерашнего снегопада — особенно.

Кларенс беспомощно посмотрел на Милли.

— Не могу отделаться от ощущения, что над нами смеются. И, кстати, кто это «мы»? И что «мы» делали в Лондоне?

Джон обнял друга за плечи и поцеловал ручку зардевшейся Милли Донахью. Потом расправил плечи, откашлялся и произнес хорошо поставленным голосом:

— Мы — это я и моя семья. Дамы и господа! Леди и джентльмены! Я, Джон Фарлоу, лорд Уоррен, граф Мейденхед, имею честь представить вам мою супругу, леди Майру Фарлоу, а также моего сына, достопочтенного Шейна Фарлоу.

Кларенс и Милли, как по команде, повернулись в сторону лестницы. Байкер вскочил и завилял хвостом, напоминая при этом вертолет на холостом ходу.

На верхней ступеньке лестницы стояли Майра и Шейн. Светлые локоны девушки разметались по плечам, изумрудные глаза сияли, и на нежном личике играл румянец, по сравнению с которым любая роза меркнет. Синеглазый вихрастый мальчуган крепко сжимал руку девушки и смотрел на собравшихся внизу с доброжелательным любопытством и удивительным для его лет достоинством.