– Может, ну эту плесень нафиг? С самого чистого местечка возьмёшь и хоть чуточку присыплешь суп! Ты же сама говорила, что с мукой суп гуще! И, может, на выпечку, на хлеб хватит? Или на лепёшки какие нибудь? Блины?

– А потом помрёшь в жутких корчах, – мрачно сказала Алиса. – Плесень ядовитая – вбей себе в башку! И такая большая означает только одно: она добралась до самого дна! Так что забей и забудь. Закрой ларь – потом вынесем из дома и выбросим. Посмотри, что там в следующих. Может, что то более полезное найдём.

И нашли! Соль! Причём в трёх ларях! Сначала открыли первый и глазам не поверили. Обрадовались так, что прыгали, обнимались и вопили в своё удовольствие! Не в лесу же вопили, а в собственном доме! А потом, угомонившись, поняли, что ничего не поняли. Светлая соль (явно съедобная) была только в одном ларе. И было там её… ну, скажем так, маловато – половина ларя, который в оценке Алисы был похож на сложенную ножную швейную машину. Вроде и много, но… Девушке даже смешно стало: «Жадничаю? Или в мыслях уже потратила на соление грибов?»

А потом Витька открыл другие два ларя и нахмурился.

– Лиска, это чё?

Принюхались. Непонятно. Алиса лизнула палец и ткнула в то чёрное, что посвёркивало на свету. Несколько крупинок прилипло на кожу, и девушка, чуточку сомневаясь: «Но ведь это точно не порох!», попробовала. Посмотрела на брата.

– Это тоже соль.

– А почему чёрная?

– Ну… Может, у них здесь такая тоже есть?

– А если это не соль?

– Если мы точно не знаем, значит – трогать не будем. – И засмеялась, всё ещё пребывая в эйфории от найденной светлой соли: – Поймаем кого нибудь и спросим!

Правда, смеясь, она взглянула на палец, с которого пробовала чёрную соль. Виду не подала, но удивилась: на нём осталось смазанное тёмное пятно. Неужели сажа?

– Ну тебя… – пробормотал тем временем Витька и, снова хмурясь на чёрную соль, напомнил: – Нашли то её рядом с другой солью, нормальной. Может, это вообще не соль, а какая то другая приправа?

– Я такой никогда не видела. Здешняя? Ладно. Забудь. Нам пока и этой хватит.

И промолчала, что брат её своими догадками, что вещество находится среди продуктов, успокоил её, потому что постепенно начинала психовать: мало ли что она в рот положила. А если это был яд? А она так легкомысленно решила попробовать его?!

Она сбегала в кухню, нашла большую глубокую чашку и зачерпнула светлую соль, чтобы её надолго хватило на рабочем, кухонном столе. К почти готовому супу Витька, закончивший уборку в коридоре, принёс спрятанный в спальне Алисы дорожный хлеб, немного. И объяснил:

– Грибы можно не экономить, а вот хлеб…

– А то не знаю, – улыбнулась старшая сестра и кивнула: – Витёк, как насчёт после обеда взять с собой мешки из под одежды и набрать грибов побольше?

– Согласен на все сто! – заявил тот, а потом задумался. Так, задумчивым, но с удовольствием поел горячего супу, ещё и добавку попросил, после чего сам предложил: – Лиска, я вот думаю… Может, грибы подождут? Нас ведь сюда привезли. Из ворот дорога одна. Значит, эта дорога – тупик. Может, пройдём по ней немного? – и, не дожидаясь вопроса, объяснил: – Если наша тупиковая дорога выходит на более… наезженную, может, где то рядом деревня или город есть?

– Только ты мне посуду поможешь вымыть, – хмыкнула девушка, оглянувшись на плиту, где восседала большая кастрюля, в которой грелась вода для посуды.

– Помогу, – пообещал тот и тут же снова предложил: – А давай в следующий раз в тарелки наливать не будем? Прямо из кастрюли же есть можно!

– Не, Витёк, я брезгливая, – усмехнулась Алиса.