|
Задавая вопрос, Меф не учел, что Арей был из тех, у кого не просто заслужить комплимент. – Кто? Он? Да ничего подобного! Когда-то он считался седьмым или восьмым клинком мрака. Но потом я одолел Хоорса и еще кое-кого по мелочи, так что его рейтинг несколько вырос. Теперь он, должно быть, четвертый или пятый, - пояснил мечник небрежно. – Так, значит, сражаться Гопзий умеет? – Ну разве что на амебном уровне… Стражей тридцать или сорок он все же убил, не считая светлых с флейточками, которых он убивал уже не для души, а по работе, - неохотно признал Арей. Он оценивающе взглянул на Мефа, поскреб желтоватым ногтем щеку и добавил: – Да чего уж там… Сражайся вы сегодня, я ни на минуту не усомнился бы, кто останется стоять, а кто ляжет. Сказывается отсутствие постоянной практики. Остаточные рефлексы у тебя еще сохранились, но расхлябанность и общее влияние светленьких глушит в тебе здоровые инстинкты убийцы. Хотя есть еще время, чтобы чуток подтянуться и умереть более-менее достойно… – Много времени? - быстро спросил Меф. – Месяц. До двадцать девятого ноября… Ну что, не раздумал расстаться с мечом? Буслаев упорно попытался не пропустить внутрь страх, зная, что, если позволит малейшему сомнению просочиться, оно будет разъедать его изнутри и обессилит еще до начала боя. – Я буду тренироваться! - сказал Меф. Арей отнесся к его намерению с известной долей скепсиса. – Тренироваться? С кем? Со своей светленькой? Или тренировкой ты называешь утреннюю пробежку вокруг ближайшей помойки? – Ну… я… - растерянно начал Буслаев. Арей нетерпеливо дернул пальцем, и язык во рту у Мефа одеревенел. – Прекрати блеять! Тренироваться надо не просто ежедневно! Тренироваться надо непрерывно, до кровавых мозолей на руках! До ненависти к собственному мечу, чтобы на него смотреть уже не хотелось. Даже ночью, когда ты отключаешься от усталости, надо продолжать наносить удары. Укол - рубящий удар - уход - отбив - укол. Все остальное - это секция общефизической подготовки для пенсионеров и беременных женщин. Ты понял? Меф молчал. Он безуспешно пытался шевельнуть твердым занозистым языком и всем сердцем сочувствовал магу второй категории Буратино, который прожил с таким языком всю жизнь вплоть до неудачных пиротехнических опытов, предпринятых в 1522 году в Милане магом Арте Моном. – Выход один! - решительно сказал Арей. - Этот месяц ты проводишь со мной. Я продумаю, какую тактику тебе выбрать с Гопзием, чтобы впредь у него отпало желание задирать моих учеников. Ну! Я жду ответа: «да» или «нет». Меф замычал, однако Арей каким-то образом уяснил, что его мычание означает «да». – Ну вот и договорились! - сказал он, щелчком пальцев возвращая Мефу речь. - Значит, мы отправляемся в Питер немедленно. – В ПИТЕР?? - переспросил Меф. После письма от Троила известие о Питере показалось ему совсем неслучайным. Да и во взгляде Арея, почудилось ему, мелькнуло нечто, что Мефу сложно было понять. Точно к привычному, снисходительно-покровительственному отношению примешалось нечто еще. – Именно в Питере ты будешь через месяц рубиться с Гопзием. Мы же едем туда уже сейчас, чтобы начать подготовку на месте. Улита должна была приготовить временную резиденцию… А что, у синьора-помидора какие-то сложные отношения с Питером? Меф поспешно замотал головой, уверяя, что отношения с Питером у него самые что ни на есть замечательные. |
