Впрочем, вскрытие черепа (действительно, довольно слабого, при желании можно кулаком пробить) принесло пользу. В самом центре вместилища разума хранилась железа. Формой она напоминала маленькую грушу, была очень твёрдой и точно несла какую то нагрузку.

Медик отказался комментировать находку, а потому я немедленно отнёс её Франкенштейну, который накинулся на неё с жадностью, пообещал результат. Правда, тут же уточнил, что исследования займут много времени, возможно, пару недель, а вот потом он предъявит потрясающий результат, который перевернёт все наши представления об... Или не предъявит, поскольку у всех бывают ошибки.

Вернувшись к операционному столу, я занялся грудной клеткой звёздного посланца. Тут тоже всё было не по людски, сердце оказалось справа и находилось куда ниже, почти в животе. А ещё его форма впечатлила. У рыб, насколько я знал, сердце двухкамерное, у рептилий   трёхкамерное, у человека и других млекопитающих, а также у птиц – четырёхкамерное. У этого чудика камер было шесть, они частично связывались между собой, а от сердца расходились несколько артерий. Я хотел уже бросить сердце в отходы, но компьютер завопил, что ему необходима схема кровообращения, а значит, придётся выдрать все артерии. На это ушло полчаса, медик нарисовал себе схему, после чего великодушно разрешил мне выбросить образец. Франкенштейна он тоже не заинтересовал, никаких мутагенов там быть не могло.

Лёгкие были обычными, разве что делились на несколько секторов, а в горле стояла мембрана. Медик, обследовав её, заявил, что это имплант искусственного происхождения, который, может быть, тоже пригодится. Пришлось вырезать и отдать ему.

В брюшной полости никаких открытий поначалу не было. Пищеварительная система была очень простой, надо полагать, питаются раствором готовых веществ, которые отсюда всасываются в кровь. На несоответствие указал всё тот же медик (надо ему тоже имя дать), во первых, отсутствовала печень, её просто не было. Тут, казалось бы, всё просто, если переваривать нечего, то и печень не нужна. Но медик заявил, что это важный орган очистки организма, а потому, если его здесь нет, должно быть что то другое.

Пришлось ковырять дальше. Почки у пришельца нашлись, но гораздо больше человеческих и странной формы. Они напоминали гриб, светлая ножка и тёмная шляпка. Когда я начал их кромсать, медик тут же заявил, что «ножка»   это, собственно, почка, точнее, её аналог, а вот «шляпка»   это условный надпочечник, железа внутренней секреции, которая что то выделяет в кровь.

Немедленно отделив железы, я отнёс их всё тому же Франкенштейну, который немедленно упрятал их в своей бездонной утробе и тоже пообещал результат.

После этого я исследовал остальные системы, набросал компьютеру строение суставов, расположение крупных сосудов и устройство спинного мозга. В спинном мозге, вопреки моим ожиданиям, ничего ценного не нашлось.

В итоге почти всё, что осталось от тела, отправилось на утилизацию в печь, а я, сняв перчатки и сбросив хирургический халат, отправился на выход. Малоприятная процедура обогатила меня на два очка «Хирургии», а в перспективе могла принести ещё пару ценных мутагенов.

В мастерской продолжала кипеть работа, резец без конца вырезал плиты, готовил крепежи, подгонял размеры. Поняв, что я тут лишний, решил прогуляться по городу. Разумеется, прогуляться не просто так, а чтобы кого нибудь подстрелить. С кем нибудь в городе были большие проблемы, незадолго до меня тут прошла команда Ван Вейка, которая тщательно зачистила улицы. Повсюду лежали выпотрошенные тела морских чертей, каракатиц, крабов и ещё какой то нечисти, названий которой я не знал. А ещё бросилось в глаза то, что дефицит боеприпасов добрался и сюда, почти все чудовища были убиты холодным оружием, даже довольно крупный краб был забит каким то подобием кирки. Что там была за кирка, и с какой силой били, осталось неведомым, но панцирь, от которого часто отскакивали пули, был превращён в решето.