Они, надо сказать, нас удивили. Я ждал, что первыми на место доберутся истребители, может быть, подтянут бомбардировщик, или, на худой конец, вертолёт. Вместо этого медленно и величаво из облаков выплыл гигантский дирижабль. Огромный баллон с газом, а под ним большая гондола, обшитая стальными листами, из которой торчали несколько пушечных стволов. Оригинально, машина выглядела грозной, вот только баллон уязвим, стоит его повредить, и машина камнем рухнет на землю. Или не рухнет? За советом пришлось обратиться к Василию.

  Конструкция уязвима. – подтвердил он. – Но они успеют дать два или три залпа, в шаре у них гелий, то есть, он не взорвётся от попадания, а если работает автоматическая подкачка, то смогут продержаться несколько минут, при этом постоянно стреляя из пушек. При всей примитивности, задумка неплохая.

Но я не стал ждать, пока на нас обрушится мощь артиллерийского залпа. Как только расстояние сократилось до двух километров, скомандовал открыть огонь из всех стволов. Кто нибудь да попадёт. Кроме самого шара можно врезать и по гондоле, не такая уж она прочная.

Корабль взорвался потоками свинца и стали. Стреляли крупнокалиберные пулемёты, стреляли пулемёты обычные, стреляли пушки, и даже зенитки разразились огнём. Я чуть помедлил, выбирая цель. Кибернетический глаз послушно приблизил цель, отмечая место, куда попадут снаряды. Вот, в этот орудийный порт я и буду стрелять. Вдавил педаль в пол, оба ствола окутало пламя, а снаряды понеслись к цели.

Длинная очередь дала результат. Орудие было испорчено, а то место, откуда оно торчало, превратилось в дыру с обгоревшими рваными краями. В реале такого сделать бы не получилось, слишком большое расстояние, а следовательно, и разброс. Тут большой снаряд пролетел насквозь через шар. Тот резко начал убывать в объёме, а аппарат на глазах начал терять высоту. И тут они решили, что другого момента для залпа у них не будет. Ударили из всех оставшихся стволов.

Я успел упасть на пол, жалея, что не предусмотрел никакого щита для зенитки, если снаряд ударит точно, то орудие ничто не спасёт. Но точность на таком расстоянии, да при стрельбе с подвижной позиции, да из устаревших орудий, да в плохую погоду, была под большим вопросом. Тем не менее, корабль получил чувствительный удар, от которого вся конструкция вздрогнула, я почувствовал запах дыма и горелого металла. Стреляли разными боеприпасами, в том числе и фугасными.

Я дополз до телефона и, схватив трубку, позвал Василия. Тот хладнокровно доложил:

  Критических повреждений конструкции не обнаружено. Сорвано два броневых листа, ремонт провести невозможно, нужна спокойная обстановка, защита в том месте ослаблена, но не критично, выдержим ещё до десяти таких попаданий.

  Потери есть?

  Двое ранены осколками, сейчас им оказывают помощь.

  Противник?

  Уничтожен, машина упала на землю.

Я вытер пот со лба. Обошлось, хотя задумка у них была отличной. Как по мне, им следовало начать стрелять раньше, наплевав на точность, тогда успели бы дать два залпа или даже три, тогда и повреждений было бы больше.

  По земле к нам двигаются несколько машин с зенитными установками,   продолжил доклад Василий. – По воздуху идёт звено вертолётов огневой поддержки. Три машины, вооружены автоматическими пушками и неуправляемыми ракетами.

  Курс на юг,   скомандовал я. – Приготовиться к встрече.

Вертолёт – это не дирижабль, странно, что пока не видно самолётов, у них скорость больше, но, видимо, поблизости не нашлось аэродромов. Тем не менее, к нам идут машины с хорошей бронёй и неслабым вооружением. Правда, у них есть потолок, выше которого мы можем подняться, но я предпочту принять бой.

Вертолёты были какой то футуристичной модели с двумя винтами, расположенными справа и слева от корпуса и слегка наклоненными.