Тут настал наш черёд, вот только ещё до того, как мы оказались в удобной позиции для бомбометания, по корпусу самолёта ударила очередь. Броня выдержит, в этом я не сомневался, но удары оказались чувствительными, как бы не повредили стволы пушек. Ну, ладно, сейчас мы это исправим.

Бомболюк открылся, а вниз полетели две зажигательные бомбы. Теперь света внизу хватало. Волна жидкого пламени стала заливать лагерь изнутри, часть защитников просто поджарилась, а остальные должны были покинуть убежище и принимать бой в чистом поле.

Но танк мы не задели. Я выругался и начал подвешивать следующие бомбы. Сабж указал вниз, я выглянул и выдал новую порцию ненормативной лексики. Танк не просто не пострадал, у него даже гусеницы остались на месте, потому как он беспрепятственно выехал из оборудованного капонира и собрался вести огонь в сторону наших позиций.

  Ван Вейк! – крикнул я в рацию. – Отходите назад!

Не успели, снаряд полетел в их сторону, на позициях вспыхнуло огненное облако взрыва, а в радиоэфире раздалась отборная ругань.

  Что у вас? – крикнул я.

  Нормально всё, опрокинуло просто, на боку лежим, стрелять не можем.

Ага, стреляли, видимо, фугасным снарядом, а потому наш броневик остался цел, но принять участие в бою теперь не может. Зря столько снарядов готовили, всего два раза выстрелить успели, да и то, один взорвался на расстоянии.

Наш пулемёт строчил без остановки, ещё один стоял чуть поближе, давил короткими очередями. Им проще, врагов видно, но может и ответка прилететь. Те двое, что выдвинулись вперёд, ещё не заняли позиции. Придётся всё вывозить нам.

Подвесив ещё две бомбы, я вернулся к прицелу. Ага, вот они. Надо отдать врагам должное, паники не было и в помине, все организованно отстреливались, явно тренировались работать в команде. У них сохранился один станковый пулемёт, а ещё работал танк. Наш второй броневик до сих пор был цел только потому, что почти целиком спрятался за скалой. Но скала, получив уже три попадания, готова была рассыпаться. А с башни работал их пулемётчик, работал, правда, больше по площадям, выискивая среди камней врагов. Да, им сложно было поверить, что нас всего девять человек.

С бомбами угадать было сложно, тем более что танк, сволочь такая, постоянно перемещался. Сделал выстрел, сместился на метр назад, повернул вправо и проехал ещё метра три. Развернул башню. Снова выстрел.

Я навёл оба прицела сзади на башню и нажал спуск. Хоть какой то вред нанесу, может, башню заклинит. Пушки заработали, звук выстрела слился с общей какофонией. Танк окутало облако дыма. Откуда? Это ведь бронебойные снаряды. Или всё же получилось поджечь? За один пролёт я успел высадить две кассеты, двадцать снарядов ушло в башню танка.

Потом, когда пошли на второй заход, я увидел, что танк всё ещё жив, он переехал на несколько метров левее и снова начал наводить орудие. Ага, башню заклинило. Уже хорошо. Новый заход, теперь попробуем бомбами. Кстати, оставшаяся вражеская пехота, спасаясь от огня с нашей стороны, стала группироваться за танком. Разрушенные укрепления не давали почти никакой защиты, да ещё и пламя от зажигалок не утихало.

Вот с ними и разберёмся, их немного, всего с полдюжины, если я правильно рассмотрел. Заходим сверху, снова получаем очередь из неизвестно где расположенного пулемёта и сбрасываем бомбы. Удачно? Ну, почти. Танк всё ещё жив, вот только пехоту взрывом просто сдуло. Приходил опыт, я пересчитал, семь рыл в минусе. Опыт, кстати, небольшой. Убитые не были могучими бойцами. Но танк идёт, теперь уже не в атаку, а просто пытается уйти с поля боя. Хотя бы в темноту, подальше от пылающих руин лагеря.

Снова заходим на него, я успел, пока разворачивались, перезарядить кассеты.