— Милые бранятся — только тешатся, — вставил дядя Леопольд.

— Нет! — Тетю Аниту трудно было сбить с толку. — Это серьезный конфликт. Бланш укладывает вещи и завтра уезжает из Мейпл-Коттеджа. Вроде бы в Лондон…

— Ты забыла — на Канары, — приняла я участие в разговоре. — Вспомни, Клайв сам тебе говорил. Она едет к его друзьям.

Тетя Анита замахала руками:

— Вы у меня глухие? Я же сказала вам: помолвка расторгнута, свадьбы не будет. Там произошла какая-то некрасивая история, в которой оказался замешан мистер Клаух. Он чуть не украл чужого кота для сынишки, и все это ему почему-то подстроила Бланш…

— Не чуть, а на самом деле украл! — заявила я, чувствуя, что мое сердце разрывается от счастья. И тут я впервые поведала моим родным историю с котом миссис Симнел.

Тетя Анита слушала меня с раскрытым от удивления ртом, дядя Леопольд только тихонько покрякивал, но мне в этот момент важнее всего было следить за собственной речью, чтобы ни словом не выдать истинной причины поступка Бланш и моих к Клайву чувств.

— Господи, зачем она это сделала? — спросила тетя Анита, когда я закончила рассказ о том, как кот благополучно вернулся к хозяйке.

— Да кто ж ее знает? — отмахнулась я, вставая из-за стола. Поблагодарив тетю за ужин, я укрылась в своей комнате.

Уснуть в ту ночь я конечно же не могла. С одной стороны, потому, что ликовала: Клайв свободен! И, думая об этом, принималась строить нереальные планы, как он теперь, возможно, обратит внимание на меня, поймет, что я в него влюблена и сам меня полюбит. С другой стороны, вспоминая, что Клайв уезжает, я начинала страдать — ведь для нашего романа уже не было времени, я даже не могла надеяться увидеть его еще раз.

Утром, разбирая почту Салли, я с удивлением обнаружила письмо, адресованное лично мне. От Клайва. Как только я это поняла, у меня затряслись руки, а строчки запрыгали перед глазами. Только после второго прочтения письма до меня дошло его содержание.

«Дорогая Лорел!

Как Вы уже знаете, я остался очень доволен нашим совместным сосуществованием, хотя, признаюсь, поначалу опасался, что из этого ничего не получится. Но еще более меня тронули Ваше отношение к делу. Ваше трудолюбие, Ваша любовь к „братьям нашим меньшим“, как называл зверье какой-то русский поэт. Вы чудесный человечек, Лорел, и, я думаю, Салли очень повезло, что у нее есть такой преданный друг. Наблюдая за Вами, представьте себе, я даже проникся Вашими заботами, то есть я хочу сказать, что мне оказалось совсем небезразлично, что будет с Вашим бизнесом, когда гостиница окажется закрыта на шесть месяцев карантина. Ведь в Рингдауне и его окрестностях, насколько мне теперь известно, нет другой похожей гостиницы для передержки домашних животных. А как же быть людям с их кошками и собаками? Надеюсь, Вы поверите в искренность моей заботы, когда узнаете, что я нашел для вас с Салли выход из положения.

Представьте себе, я пообщался с агентами, через которых сдавал свой дом, и договорился, что при желании Вы с Салли можете использовать для тех же целей Мейпл-Коттедж, который до недавнего времени арендовала небезызвестная Вам миссис Энтони Бланш. Приложив немного усилий, там тоже можно устроить вольеры для кошек и собак, а знакомый Вам теперь садовник мистер Клаух не мог мне отказать всячески Вам в этом помочь.

Ваша подруга Салли пусть решит сама, где ей лучше жить в ближайшие шесть месяцев — по-прежнему в моем доме или в Мейпл-Коттедже, рядом с Вашими питомцами. Если она захочет переехать туда, сдать мой дом в аренду труда не составит. А плата за аренду Мейпл-Коттеджа на ближайшие шесть месяцев мной внесена — это мой личный подарок Вам, Лорел, в знак нашей с Вами дружбы и моей симпатии к Вам.