Андреас Грубер. Лето возмездия
Перед судом и в открытом море мы находимся исключительно в руках Бога. римская мудрость Тот, кто борется с чудовищем, может наблюдать, что он при этом не стал чудовищем. И если ты будешь долго смотреть в пропасть, пропасть также посмотрит в тебя. Фридрих Ницше
Пролог
Он так это любил. Голубое небо, только крик чаек, шум морского прибоя, и повсюду никакого другого автомобиля на прибрежной дороге. Эдвард Хокинсон нажал педаль акселератора и автомобильные шины завизжали в вираже. Он почувствовал на лице ветер и соленый вкус морского бриза на губах. Что за волнение! Наслаждаться жизнью в полной мере в шестьдесят лет для него означало многое: ехать по краю скалы, выжимая до упора сто восемьдесят лошадиных сил из кабриолета и слушать рёв двигателя, который борется с воздушным потоком, пока из динамиков доносится Бени Гудман. Прибрежные трассы на северном море были созданы для прогулки, которая вызывала у него мурашки на коже и давала ощущение молодости и сумасшествия. Король свинга. Приближался маяк, расположенный впереди, на скалистом острове. На этом месте, где дорога круто понижалась, лежал самый опасный поворот. Хокинсон мог проехать его со скоростью семьдесят километров, что не было проблемой. Шины это выдерживали. Но так далеко он не заходил. Как из ниоткуда прямо впереди, на белой центральной линии неожиданно возникла фигура. Хокинсон нажал на тормоза. Женщина не видела его. Почему из всего мира именно здесь, на середине трассы, она сняла свои туфли на высоких каблуках и бежала по асфальту босиком? Эдвард поехал на машине со скоростью пешехода. Какие ножки! Хокинсон сдвинул солнечные очки в растрёпанные ветром волосы с проседью. Когда он оказался на одном уровне с женщиной, то остановился. Она могла бы быть его дочерью, скорее, даже внучкой. "Как раз в нужном возрасте", - подумал он. В синем платье с бретельками она выглядела бледной и худой. Между тем девушка сбросила свою накидку и платок, из-под края которого падали светлые волосы; непорочность и в то же время чувственная эротика напомнили ему о Грейс Келли в её ранних фильмах. Хокинсон приглушил Бени Гудмана и прислонился к сидению рядом с водителем. - По дороге до маяка с туфлями? - крикнул он из кабриолета. - Дерьмо, у меня сломался каблук. Мужчина усмехнулся. - Куда всё-таки идете? - Во всяком случае, подальше от этих чёртовых чаек, если я ещё услышу крики этих тварей, то съеду с катушек. Хокинсон ухмыльнулся, малышка в голубом платье ему нравилась. Она была точно в его вкусе. - Садись. Я подвезу тебя. Она повернула лицо против ветра, как будто обдумывала, должна ли сесть или выдерживать дальше крики чаек. Хокинсон разглядывал её маленькие груди, которые проступали через платье. - Хорошо, - наконец, ответила она, - но мы будем слушать другую радиостанцию. Хокинсон открыл ей дверь. - Всё, что ты хочешь. Она проскользнула в свои туфли на шпильках и прыгнула в машину. Когда Хокинсон на мгновение посмотрел на женские ноги, то увидел, что ни один из каблуков не был сломан. Но разве его это волновало? Девушка села в машину - считалось только это! Не успел он прибавить газ, как она уже возилась с настройкой радио. Когда из динамиков загремел современный звук, незнакомка прибавила громкость и расслабленно откинулась на сидении. - Пристегнёшься? - спросил Хокинсон. Девушка не двигалась. Направив взгляд от утёса к маяку, она сказала: - Я тебе доверяю. Малышка была полностью в его вкусе. Хокинсон надавил на педаль. Неожиданно незнакомка придвинулась к нему ближе. Он не видел, что она делала, только слышал, как щёлкнул замок его ремня безопасности, а затем наконечник скользнул через его живот. |
