Август де Фортунато поспешил воспользоваться ее сомнениями. Собрав все силы, он сбросил ее с себя и прежде, чем она успела опомниться, оттолкнул подальше, схватил нож и занес над дочерью.

Майя взглянула в глаза отца и прочла в них свою смерть.

Перед ее взором возник образ матери.

Она сжала зубы. Страх исчез. Собрав всю энергию, Майя послала в отца мощнейший заряд. Он вскрикнул и выронил нож.

— Будь проклята! — зарычал Август.

В момент, когда он потерял нож, Майя, снова воспользовавшись его выучкой, нанесла вертикальный удар ногой.

Август подлетел и упал на пол. Майя хотела встать, но борьба отняла все ее силы.

Она слышала, как отец стонет от боли.

Тут подоспел Гилбрин и помог ей подняться.

— Ты в порядке, дорогая? Я не решался вмешиваться, вы так переплелись.

Она могла бы задать ему такой же вопрос. Только теперь она заметила царапины и кровь. Все его тело — рубашки не было — представляло собой сплетение шрамов, многие из которых еще кровоточили.

«Август сказал, что он мертв, неудивительно».

«А ты как, Гил?»

— Если учесть, как я выгляжу, то прекрасно!

— Август…

— Он больше тебя не обидит и никого не обидит. — Гилбрин поднял ее, чтобы она могла посмотреть.

Де Фортунато лежал на спине, поджав руки, как мертвый таракан. Глаза его смотрели в потолок. Вокруг головы и груди натекла лужа крови.

— Что случилось?

— Думаю, что он упал на осколок стекла. Проткнул себе шею и, наверное, грудь.

Она смотрела на труп и с удивлением ощущала, что чувствует некое сожаление из-за его смерти. Непрошено всплыли немногие добрые воспоминания о былых временах. Вот отец дарит ей щенка. Держит на руках. Майя отбросила эти мысли, вспомнив, как множество раз ей приходилось стыдиться, что она — дочь Августа де Фортунато. Стыд и ужас с лихвой перевешивали жалость.

— Не понимаю, как осколки могли попасть под таким углом.

— Имеет ли это сейчас значение, Майя, дорогая? Он мертв, и все.

Что-то в его тоне говорило, что тут было не только Провидение. Майя не стала настаивать. Если Гилбрин и сыграл какую-то роль в смерти ее отца, он сделал это, чтобы избавить ее саму от отцеубийства.

Она в последний раз посмотрела на Августа. Он был бы разочарован, если бы знал, как доведется ему умереть. Ее отец всегда видел себя погибающим в ореоле славы. Тысячи мертвых врагов у его ног.

«Прости, Август, что подвела тебя».

Обитель Сына Мрака быстро теряла черты реальности.

Обстановки пустого офиса было уже больше, чем ослепительного сияния. Но искажения реальности не ослабевали. В мире по-прежнему что-то шло страшно неверно. Конец света стремительно приближался.

Комната содрогнулась, раздался треск энергетического разряда. Заметались голубые молнии, собирая все остатки блистательного приюта Сына Мрака, поглощая любые следы, пока не осталось совсем ничего, только разгромленный, но все равно очень обыденный офис. Да еще труп Августа де Фортунато.

Исчезло даже тело аниматрона.

— Что это, черт возьми, было? — выдохнул Гилбрин.

Они посмотрели друг на друга, пытаясь справиться с охватившим их беспокойством. Майя спокойно ответила:

— Сын Мрака все еще хочет вернуться. Он сопротивляется, собирает силы… — она вздрогнула, но не от страха за себя, — и мы ничем не можем помочь.

«Отчаяние» сражался в небесах. Голландцу было ясно, что корабль изо всех сил пытается покинуть этот вариант, но его держит какая-то сила.

Эта сила — Властелин Теней.