Облобызав ноги Великого Учителя и омыв их от пыли своими слезами, Понтий Пилат стал взывать к нему и призывал плюнуть на тупых идиотов, называвших его отщепенцем и предателем. Он клялся Иешуа, что немедленно отдаст приказ войскам покинуть Иудею и даже Самарию с Сирией, лишь бы тот оправился с ним в Рим, где сам император встанет перед ним на колени. Более того, Понтий Пилат, мужчина уже немолодой, хотя и могущественный колдун, сказал, что отнесёт его в Рим на своей спине и ни разу не остановится. Толпа на площади тут же стала призывать, чтобы они сваливали из Иерусалима оба и забирали с собой ещё и учеников Иешуа и тот, немного подумав, согласился, но сказал, что до моря будет всё же лучше доехать верхом на лошадях, а потом поплыть в Рим на триремах. В три недели римские войска покинули Иудею, но по решению Иешуа лишь передислоцировались в Самарию и Сирию, нечего поважать всяческих обормотов. Между тем на триремы поднялось вместе с Великим Учителем чуть ли не половина евреев, которые во весь голос материли остающихся идиотов и говорили им, что все они рождены слепцами, раз не видят восхода солнца.

Иешуа прожил в Риме триста пятьдесят лет и именно он заложил основы Европейской цивилизации. Ему поклонялись, как богу, и уже через пятнадцать лет правитель свободной Иудеи прошел на коленях огромное расстояние, правда, всё же большую часть пути он плыл морем, чтобы приползти к воротам дворца Иешуа, где принялся, вопя и стеная, умолять его простить свой неразумный народ и принял Иудею в семью всех народов, следующих его заветам. Иешуа, которого к тому времени уже звали Иисусом, простил свой неразумный народ. Иисус не умер, он бесследно и самым таинственным образом исчез, испарился из своих покоев, оставив небольшое послание своим приверженцам, призывающее их жить в мире и ни на кого не рыпаться, особенно на великие народы юга, севера, востока и особенно запада, который живёт за океаном, а то потом беды не оберёшься. После его вознесения на небеса в мире не было учинено ни одной глобальной войны с огромными жертвами, но Римская империя всё же тихо и почти безболезненно распалась на множество государств.

О том, чтобы пилить с войсками в Китай, где побывал Великий Учитель, или плыть на запад через безбрежный океан, европейцы даже и не думали, у них и у себя дома склок хватало. Будить же в берлоге северного медведя, они боялись ещё больше, чем прогневать Великого Учителя при жизни, так как там, по слухам и куда более точным разведданным, евреи ведь торговали с Русью всегда, жили до жути могучие колдуны-воины, которым и в рубке не было равных. Точно так же они не решались нарушать покой свирепой и ужасной чёрной пантеры дальнего юга Африки, да, и её севера тоже, за исключением узкой полосы на побережье Средиземного моря. Так что вся энергия у них уходила на созидание и иногда на разрушение уже построенного, но в конечном итоге европейские народы всё же построили прекрасную магико-инженерную цивилизацию, которой могли вполне заслуженно гордиться. В более поздние времена они несколько раз хаживали на Светлую Русь, но получив по башке, быстро уносили ноги и потому русичи, охотно принимавшие у себя любых торговых гостей, быстро зарекомендовали себя воинами непобедимыми, да, к тому же ещё и быстрыми на расправу.

Чингисхан, собрав далеко на востоке огромную конную армию и захвативший чуть ли не всю Азию, однажды тоже решил попытать счастья на Светлой Руси. Очень уж ему понравились рассказы лазутчиков о русских красавицах со светлыми волосами, и очаровательных татарочках и половецких красотках с волосами цвета воронова крыла, а все три этих народа к тому времени не просто жили в дружбе и мире, а так породнились, что половина заволжских татар и половцев были белобрысыми и конопатыми в то время, как половина русских князей были жгучими брюнетами с широкоскулыми лицами и хитрым прищуром глаз, но все верно служили царю Юрию Игоревичу, который к тому времени полностью завершил славные деяния Всеволода Большое Гнездо, сына Юрия Долгорукого, по объединению русских княжеств, и, оставив в Рязани на княжение младшего брата, построил себе в Москве большой стольный город.