Меня сразу же заинтересовали неприятности, причиняемые боярами поселянам и я строгим голосом потребовал:

- Сказал а, Тихон, говори и бэ. Какие такие неприятности ты от бояр окрестных видел? Ну-ка быстро отвечай мне.

Тихон замялся, вздохнул и спросил вместо ответа:

- А то, что боярин Горчаков вот уже три недели лютует и бесится в Горчаково, это не неприятности что ли?

Тут мне всё сразу же стало ясно. Да, горчаковские три недели назад и в самом деле учудили дело. Отставной адмирал флота Пётр Иванович Горчаков правил не совсем обычным, а флотским уделом и потому поселян из всех его тридцати деревень призывали только на флотскую службу сроком на двенадцать лет и, вообще, все они были приписаны к флоту и исполняли исключительно флотские поставки. Все горчаковцы были гордецы и зазнайки, ещё бы, многие из них вокруг всего света на военных парусных судах ходили и для нужд флота они выращивали особый, горчаковский колдовской лён из которого ткали дивной прочности паруса и вили канаты и верёвки много лучше манильских. Да, вот беда, три недели назад жители Горчаковки, когда адмирал Горчаков был в отъезде, они дали маху, устроили перед самой уборкой льна свадьбу, да, так на ней перепились, что когда колдовской лён, за которым нужен глаз да глаз, загорелся, никто не бросился его тушить и две тысячи десятин льна сгорели в один миг. Неделю назад Пётр Иванович приезжал к нам в имение, чтобы занять у отца денег и оплатить флотской казне убыток. При этом он очень сокрушался, что столько льна сгорело. Покрутив головой, я скинул с плеч боевой шест и строго сказал:

- Быстро все спешились и подошли ко мне. - Плавицкие послушались моего приказа, а я, усевшись прямо на стерне в позе лотоса, жестом велел им сесть напротив и как только парни уселись, стал им рассказывать такую историю - Этим летом горчаковские спалили две тысячи десятин флотского льна, а его очень ждут на флотской мануфактуре, где ткут паруса и свивают верёвки и канаты. Этой осенью мануфактура в Риге не получит льна из Горчаково и потому не будут сотканы новые паруса для пяти фрегатов нашего военно-морского флота, а старые паруса на них уже износились и их нужно менять. Чтобы поставить на эти фрегаты хоть какие-то паруса, главный колдун рижской мануфактуры, капитан-лейтенант Ивар Калныньше, великого ума человек и колдун знатнейший, будет вынужден изготовить чисто колдовские паруса. Ну, а будущей весной из далёких краёв в Балтийское море пожалуют незваные гости из далёкой страны, да, к тому же с недобрыми намерениями. Рига знатный купеческий город и кто в неё только не приплывает. Может статься так, что уже сейчас там обосновались под видом заморских купцов, торгующих пряностями, вражеские лазутчики. Капитан-лейтенант Калныньш любит вкусно поесть и потому заходит в одну лавку за особым сортом перца и ему в него подмешают яда. Как раз в это время пять наших фрегатов будут патрулировать вдоль северного берега, чтобы никто не смог напасть с моря на наши финские владения и не учинил там грабежи и погромы. Заморские вражеские лазутчики все хорошо рассчитали, везде поставили своих соглядатаев и как только капитан-лейтенант сел за стол, чтобы поесть жареного мяса с острым пряным перцем, тотчас подали сигнал своему пиратскому флоту и тот бросился в атаку. Едва только колдун, изготовивший для патрульных фрегатов отличные колдовские паруса из дрянной дешевой пеньки, съел первый же кусок мяса, так сразу и умер в муках. А вражеские колдуны тем временем обогнули наши фрегаты и поплыли к берегу. Капитаны сыграли тревогу и бросились за ними в погоню, наши флотские колдуны надули в паруса ветер, а те возьми, да, и порвись, ведь умер мастер-колдун, их изготовивший, а без парусов фрегаты стали отличной мишенью для врага и тот пустил из на дно без малейшего промедления. На каждом фрегате, ребята, несёт службу пятьсот матросов и офицеров и потому в одночасье две с половиной тысячи человек утонули в море, оголив берег.